– Никакого ритуала, – её голос был холодным, как лезвие ножа. – Вы не получите то, чего хотите.

Ренар, осознав, что происходит, резко бросился к ней, его движения были быстрыми, как у животного, но недостаточно быстрыми. Катрин, не раздумывая, повернулась, её рука с револьвером двигалась плавно и точно. Раздался оглушительный выстрел.

Пуля пробила лоб Ренара. Его тело дёрнулось, будто натянутая струна, и рухнуло на пол. Кровь растеклась по паркету лужей, его лицо застыло в последнем моменте удивления.

Не давая себе времени на раздумья, Катрин мгновенно вернулась к Дюроку. Её рука с револьвером была по-прежнему твёрдой. Она посмотрела ему прямо в глаза.

– Это за всех тех, кого вы убили, – произнесла она и нажала на спусковой крючок.

Второй выстрел прогремел, эхом разлетевшись по комнате. Пуля попала точно в лоб Дюрока. Его тело отшатнулось, он сделал шаг назад, словно пытаясь сохранить равновесие, но затем рухнул, как марионетка, у которой оборвались нитки. Его лицо застыло в маске шока.

Катрин осталась одна. Она стояла посреди комнаты, тяжело дыша, но взгляд её оставался твёрдым. Она медленно опустила револьвер и осмотрелась. На полу лежали два тела. Дюрок с простреленным лбом и открытыми глазами, которые больше не видели ничего. Ренар – рядом, его лицо перекосилось, как у человека, не успевшего осознать свою смерть.

Кровь медленно растекалась по паркету, заполняя трещины в дереве. В комнате было тихо, но это была не обычная тишина. Это была тишина, в которой ещё витала смерть.

Катрин не задержалась ни на мгновение. Её ноги рванули с места, как только в библиотеке установилась гробовая тишина. Задыхаясь, она выбежала из комнаты, оставив за спиной тела Дюрока и Ренара. Её разум лихорадочно искал выход, а сердце, казалось, вот-вот разорвётся от бешеного ритма.

Коридоры отеля встречали её мёртвой тишиной, но эта тишина была наполнена чем-то живым и зловещим. Картина. Она чувствовала её присутствие. Знала, что должна действовать быстро. Любая задержка могла стать её последней ошибкой.

"Если я уничтожу её, всё закончится," – пронеслось в её голове.

Она добежала до подсобного помещения, где хранились хозяйственные принадлежности. Её пальцы с дрожью потянулись к двери, но она на секунду замерла, чувствуя, как что-то невидимое словно сжимает её грудь. Это было не просто страх – это была та сила, которая проникала в её разум, шепча, что всё бесполезно.

– Нет! – выдохнула она, заставляя себя открыть дверь.

Внутри помещение было темным, узким и захламлённым. Запах пыли и бензина ударил в нос, но Катрин даже не заметила этого. Её взгляд сразу упал на канистру с горючим, стоящую на металлической полке.

Она шагнула вперёд, схватив канистру. Металл был холодным, но вес придал ощущение реальности. Её руки дрожали, но она стиснула зубы и прижала канистру к телу, как будто это был её единственный шанс на спасение.

"Теперь или я, или она," – подумала Катрин, ощущая, как тяжесть бензина перекрывает страх.

Она выскочила из подсобки и помчалась к вестибюлю. Её шаги звучали громко в гулкой тишине коридоров. Она не останавливалась. Пот стекал с её лица, волосы прилипли ко лбу, но она не замечала ничего, кроме цели.

"Картина должна сгореть," – повторяла она себе.

Когда она вбежала в вестибюль, её взгляд сразу нашёл холст. Он висел на стене, окружённый темнотой, но сияние от пламени свечей в камине отражалось на его поверхности, делая его почти живым. Маркиз де Сад и его девять фигур. Они смотрели на неё, как будто знали, что она пришла.

Катрин остановилась, тяжело дыша, сжимая канистру так сильно, что побелели костяшки пальцев. Она почувствовала, как холодный пот стекал по её спине, но не могла оторвать взгляда от картины. Её разум словно впивался в детали холста: лица, которые теперь ожили, глаза, полные безмолвного укора.

– Ты… – прошептала она.

Маркиз смотрел прямо на неё. Его взгляд был не просто изображением, это был взгляд живого существа, которое ждало. Картина дышала, казалось, воздух вокруг неё становился гуще, словно сама ткань пространства сжималась, чтобы удержать её на месте.

Катрин шагнула вперёд, но её тело застыло на мгновение, когда она почувствовала, как холст буквально тянет её к себе. Она хотела закричать, но звук застрял в горле.

"Это всё иллюзия," – сказала она себе, но её сердце дрожало от страха.