Мы продолжали ехать молча. За окном проносился заснеженный пейзаж, немного успокаивая меня, но чем ближе мы приближались к дому Эстель, тем сильнее сжималось сердце.

Наконец, после дороги, которая показалась одновременно бесконечно долгой и слишком короткой, мы подъехали.

Я припарковалась, и мы вышли из машины. Айзек шагал рядом со мной до самой двери, затем открыл её и отступил, пропуская меня вперёд.

— Спасибо, — поблагодарила я.

Я скользнула внутрь, и, пока стягивала сапоги, меня встретил цокот лапок. Опустив взгляд, я увидела, как ко мне торопится Чак. Сегодня на нём был синий бандана с белыми снежинками, который идеально сочетался с его торчащим зубом и забавным прикусом.

— Привет, Чак! — я наклонилась, чтобы поднять его на руки.

Тёплое, пушистое тельце в моих объятиях моментально растопило мои нервы, заменив их чувством спокойствия.

— Натали, дорогая, — раздался голос Эстель, всё такой же мягкий и гостеприимный.

Она грациозно вошла в прихожую, словно королева, в длинной чёрной шерстяной юбке и синем свитере, подчёркивающем её утончённость. Вслед за ней, чуть сзади, появился Уолтер, его привычного озорного блеска в глазах на этот раз не было.

— Здравствуйте, Эстель, — ответила я, опуская Чака на пол, когда она приблизилась.

Мама семейства Уорнеров крепко обняла меня, её объятия были такими же тёплыми, как встреча с Чаком.

— Спасибо, что пришла сегодня. Айзек, будь добр, возьми пальто Натали.

— Да, мама, — отозвался Айзек, протянув ко мне руку.

Я расстегнула пальто и передала его ему.

— Спасибо, Айзек.

— Конечно.

— Здравствуй, Натали, — поприветствовал меня Уолтер, его голос был непривычно мягким, без обычных колких ноток.

— Здравствуй, Уолтер.

В этот момент входная дверь снова распахнулась, и моё сердце сжалось — вдруг это был Сэмюэль? Но, к счастью, это оказались только Дженна и Логан.

— На улице просто мороз! — воскликнула Дженна, закрывая за собой дверь.

Они с Логаном скинули обувь и повесили пальто на крючки.

Эстель хлопнула в ладоши, призывая внимание.

— Отлично, теперь все в сборе. Давайте переместимся в зимний сад, там будет уютнее поговорить, да и горячие напитки уже ждут.

Она подхватила Чака на руки, оставив на его макушке след от яркой красной помады. Чак весело завилял коротким хвостиком, а Эстель величаво направилась в сторону зимнего сада, оставив нас следовать за ней.

Как и всё в доме Уорнеров, зимний сад был восхитителен: просторное помещение, залитое мягким солнечным светом, пробивающимся сквозь стеклянные стены. Вокруг росли зелёные, ухоженные растения, а плетёная мебель была украшена мягкими подушками и уютными пледами.

Мы все расселись по креслам, образовав нечто вроде круга.

Эстель передала Чака Уолтеру, который демонстративно закатил глаза, но тем не менее начал нежно почесывать собаку за ушами, когда Чак устроился у него на коленях.

С этим она плавно потянулась к изящному чайному сервизу, стоявшему на кофейном столике в центре.

— Чаю? — с улыбкой предложила Эстель, наливая тёплый янтарный напиток в фарфоровые чашки с нежным цветочным узором.

— Да, пожалуйста, — ответила я.

Эстель протянула мне дымящуюся чашку чая с блюдцем.

— Джейми и Чарльз хотели быть здесь, но я решила, что это может быть немного утомительно для тебя, дорогая.

— Спасибо, — ответила я, ставя блюдце на журнальный столик, но продолжая обхватывать чашку ладонями, наслаждаясь её согревающим теплом.

Я сделала глубокий вдох, собираясь с духом, чтобы задать вопрос, который терзал меня с тех пор, как Уорнеры появились на пороге дома Оуэна.

— Так… почему вы все хотели со мной поговорить? Айзек сказал, что вы не сердитесь.

Эстель на мгновение замялась, бросив взгляд на собравшихся вокруг родственников.

Айзек наклонился вперёд, сцепив руки перед собой.

— Мы узнали о вашем соглашении с Сэмюэлем вчера. И, я полагаю, мой брат сделал несколько выборов, которые привели тебя к определённым выводам, хотя реальность совершенно иная.

— Айзек! — Эстель нахмурилась. — Ты говоришь так, будто Сэмюэль хотел её обмануть!

— Ну, это не так уж далеко от истины, — Дженна, несмотря на колкость слов, изящно пригубила чай. — Он ведь определённо обманул и нас всех.

— Я хотел сказать, — продолжил Айзек, проигнорировав её, — что наши чувства никак не касаются тебя, Натали. Мы сами виноваты, что поверили в этот фарс. До этого момента Сэм не делал ни единого шага в этом направлении, и просто смешно думать, что он вдруг смог провернуть это втайне. Его нескромность давно бы его выдала, если бы он действительно добился того, что утверждает.