— Хватит болтать! — рявкнул Змей.

У меня на голове вместо шлема красовалась шляпа. И ее чудом не сдувало. Даже не хочу думать об этом. Примем как данность.

Ветер резал глаза, заставляя щуриться, а драный плащ эпично развивался за спиной.

Чем отличается скачка на трицератопсе от скачки на лошади?

Да всем, зараза, отличается!

Начнем с того, что я не сидел, а стоял!

А когда Добрыня опускал голову, то и подлетал!

В остальное время каждый толчок отдавался в позвоночнике, но я уже приноровился сохранять равновесие. Ноги пружинили, колени сгибались, удары компенсировались.

А еще в голове гудела кровь и билась одна-единственная мысль: «мы сейчас все к чертям разнесем!»

Хорошо дрессированный конь может затоптать человека, даже не игогокнув. Однако на строй копейщиков не налетит — шкуру-то жалко. Очень понимаю лошадок. Зато огромный генетически модифицированный трицератопс любую преграду воспринимал как вызов.

Мы приближались к поселению тойгеров.

Уже показались вытесанные из скалы жилища и величественный пирамидальный храм.

Наша связь с боевым динозавром укрепилась общей жаждой сражения. Мы предвкушали. Сердце Добрыни билось все быстрее, как и мое. Даже не могу сказать, это кураж зверя передавался мне или наоборот.

— Давай, друг! Устроим им настоящий бадабум!

Трицератопс уловил мой посыл и поддал газу. Рев моторов и звериный вой несли тойгерам весть, что к их дому спешит очень серьезный враг. А что сделают в такой ситуации ребята, у которых есть авиация? Правильно! Поднимут летучих ящеров на крыло!

К счастью, оперативно отреагировали на угрозу только дежурные стражи, а их оказалось немного.

Несколько очередей решили вопрос.

— Кармилла, первая мишень, — заговорил я. — Три ракеты по гнездовью.

— Сейчас исполню, мой сладкий, — подтвердила она максимально сахарным голоском.

В динамике послышались смешки.

Анты излазили все поселение, так что сейчас перед вампиршей светилась развернутая модель кошачьего города со всеми стратегически важными объектами. Мне оставалось только отдавать распоряжения, куда шмалять.

И она шмальнула!

Вой пущенных ракет перекрыл топот трицератопса и моторы байков. Три стальные птицы понеслись через синеву небес на реактивной тяге. Их огненные хвосты оставляли конденсационные следы.

От возбуждения бандиты начали стрелять в воздух.

Автоматы застрочили, будто они уже праздновали одержанную победу.

— Змей, прекращайте тратить патроны! — крикнул я. — Они еще пригодятся!

— Спокойно, Волк. Мы так шуганем этих котят, что они сами вернут груз с процентами!

— Твою мать, — тихо выругался я.

Вольники вошли во вкус. Патроны пошли в расход с удвоенной силой.

И тут ракеты поразили цель. На одном из скальных уступов расцвел огненный бутон — яркий и шумный. Байкеры тоже заголосили. Наверняка у них слюна сейчас от восторга брызгала так, что захлебнуться можно.

Послышались крики птерозавров. Большинство уцелело, потому что успело взлететь. Но испуганные ящеры с перепончатыми крыльями унеслись подальше от родного дома, забыв ездоков. Этого достаточно. Убивать их не обязательно, пусть летят с миром.

Тойгеры на стене пришли в движение. Уже во всю орали горны, объявляя тревогу. Хотя после взрывов это даже не смешно. Без тактического шлема я не мог приблизить изображение и разглядеть каждую полоску на шкурах защитников, зато даже с такого расстояния замечал нервно размахивающие хвосты.

Затем солнечные блики заиграли на наконечниках стрел.

Целый батальон полосатых котиков натянул тетивы. Командир подал сигнал, и сонмище стрел обрушилось на нас.

Вольникам очень повезло, что гигантский трицератопс поднял облако пыли, и тойгеры их просто не видели, а потому метили в большую и явную угрозу — в Добрыню.

Матерясь в лучших военных традициях, я пригнулся и скрылся под костяным воротником.

Стрелы колошматили по массивным чешуйкам динозавра.

Под слоем пыли те отдавали едка различимым металлическим блеском.

Большинство стрел просто чиркнули по шкуре Добрыни и отскочили, но парочка удачно вонзилась на стыках между чешуйками. Зверь взревел, он еще помнил мерзкие укусы белочек, так что легкая боль подстегнула его. Наверняка глаза налились кровью, но этого я видеть не мог. Зато отлично чувствовал гнев это живой машины.

— Кармилла, пальни для острастки по казармам, — сказал я в коммуникатор. — Пусть отвлекутся. По ракете на каждое здание. И бей точно, нам не нужны жертвы среди мирного населения.