Однако даже у меня появился шанс, когда Шива заговорил. Он сказал это буднично, будто вскользь упомянул какую-то нелепую шутку.

— Ты мне нравишься. Я мог бы исполнить любое твоё желание. Чего ты хочешь?

Вот ты и попался, чёрт полосатый.

— Я хочу вернуться домой.

— Ха… Ахахах… — Шива рассмеялся звонко. — Молодой и глупый. У тебя сейчас столько возможностей, каких нет ни у кого из людей. Ты можешь попросить меня обо всём, что только возможно: силу, богатство, славу. А ты просишь только об этом?

Единственный дурак тут — Шива. Сам же сказал: проси, чего хочешь. Нахрена мне просить то, что хочет он? Всё своё я возьму сам. Главное, чтобы этот пернатый баклан выпустил меня из своего логова.

— Хочу домой.

— Не беспокойся об этом. Ты выйдешь отсюда в любом случае. За это можешь не волноваться. Однако я просто хочу сказать, что у тебя есть уникальная возможность. Было бы глупо ей не воспользоваться.

Если вопрос ставить таким образом, то у меня действительно была одна цель. Хотя он явно пытается сместить моё внимание. Ну и пусть.

— Тогда я хочу быть драконом!

— Ты? Ооо… — его лицо приняло такое комичное выражение, что я едва не рассмеялся. В его взгляде читалось: «Хотеть не вредно…»

— Это сложная цель. Даже с сердцем Деи. Но дело в том, что я могу исполнить твою просьбу.

— Правда?

Я не был наивным. Этот дьявол наверняка собирался дать мне контракт, где нужно расписаться кровью и продать свою душу. Просто его подход был мягче. Он пытался манипулировать моей мечтой, предлагать её исполнение, а за кулисами готовился провернуть свои грязные дела.

Атмосфера изменилась. Его карие глаза начали светиться, и в них стал проскальзывать золотой оттенок.

— Для этого давай проведём ритуал силы. Я отдам тебе свою силу. Ведь я умираю, и моя сила станет твоей.

Здесь нужно пояснить: он собирался провести ритуал, который отнимает духовные корни у других людей. Только в этом случае он хотел забрать моё сердце. Для этого ему требовалось одно — моё согласие.

Я тут же отказал:

— Нет. Никаких ритуалов.

Наверное, кто-то подумал бы, что следовало согласиться. Но важно было именно отказаться. Так сказал Всеведущий. Он ведь велел мне действовать именно так.

— Что же… А я ведь хотел сделать всё по-хорошему.

Такие слова могли означать только одно — теперь будет по-плохому. И действительно, вся маска доброжелательности исчезла. Шива перестал улыбаться, больше не пытаясь выглядеть добрым человеком.

Он поднялся. С его ног стекала вода, намочив пол. Впрочем, то, что произошло дальше, поразило меня ещё сильнее. Он перевоплотился в свой истинный облик.

Передо мной стоял не человек, а огромный тигр. Его массивное тело полностью заполнило пространство комнаты.

Шерсть тигра была ярко-оранжевой с чёрными полосами, его клыки напоминали сабли. А глаза… Эти глаза, размером даже не с кулак, как рассказывал деревенский парнишка. Они были больше головы взрослого человека.

А?

Я даже увидел в них своё искажённое от ужаса отражение. Увидел отчётливо, ведь его гигантский нос прижал меня к стене, давя настолько сильно, что казалось, воздух вышибло из лёгких.

— Ах…

Ситуация была не самой приятной.

Наводящий ужас тигр стоял напротив. Если и существует патовая ситуация, то это она. Конечно, у меня был выбор: пистолет в руке. Однако очевидно, что его использование лишь разозлит тигра.

Почему?

Мне не удалось убить его в прошлый раз. Глупо повторять одно и то же, ожидая другого результата. Пора признать: пистолет в данный момент бесполезен.

Время словно застыло. Мне нужно придумать план. Я до последнего не хотел действовать по указке Всеведущего. Однако выбора не оставалось.

Чёрт тебя дери, усатый кот.

Я принял решение. Хоть и знал, чем всё закончится. Поднял пистолет выше. Дуло плотно прижалось к глазу тигра. Мой палец замер на спусковом крючке. Шива ещё не догадывался, что вот-вот вылетит птичка.

Щелчок.

Звук выстрела разорвал напряжённую тишину. Картина, открывшаяся передо мной, была ужасна: глазное яблоко тигра вытекло из орбиты, забрызгав моё лицо. Отвратительно.

Впрочем, самое жуткое — даже не это. Тигр не издал ни звука боли. Он стоял близко, не дрогнув. Однако в его единственном глазу мелькнуло узнавание.