Скрипя зубами, Роман Витальевич берёт телефон и отыскивает в записной книжке номер князя Киреева.

Тот звонил ему недавно. Непрозрачно намекал на то, что ему тоже не нравится Зверев, и что надо бы наказать его за дерзость. Предлагал помощь. Чернов тогда отказался, потому что побоялся связываться с Киреевым. Про него жуткие слухи ходят.

Может быть, связаться с ним сейчас? Под Киреевым вся Москва. Говорят, даже начальник тамошней полиции и генерал имперской армии ему неофициально подчиняются. Уж он бы точно смог собрать достаточно сил, чтобы разбить и Зверева, и Самойловых, и всех их союзников.

Есть только одна загвоздка. Если Чернов позовёт на помощь такую фигуру — тогда Зверев сто процентов обратится к императрице-матери. Или же она сама вмешается, потому что война приобретёт угрожающий размах. Киреев и сам, если верить слухам, в контрах с короной.

Да и вряд ли он помешает Звереву ворваться в поместье Романа Витальевича и убить его. Смог же он прикончить Ватагина и Хрипунова. Рогова хоть не убил, но отрубил четыре пальца на руке, а имущество забрал у всех троих.

Чернов не хочет остаться ни без пальцев, ни без имущества. Поэтому с тяжёлым вздохом откладывает телефон и облокачивается на столешницу, обхватив голову руками.

Что же делать? Надо что-то придумать!

Ярыгин! Точно, граф Ярыгин! Он ведь тоже всегда выступал против Зверева. А ведь он не является вассалом Чернова, и вполне может вступить в войну. Да, противникам всё будет понятно, но какая разница? Формально Роман Витальевич будет ни при чём.

Он снова хватает телефон и набирает номер Кирилла Родионовича. Тот долго не берёт трубку, но потом всё же отвечает.

— Слушаю, ваше сиятельство, — мягким тоном произносит Ярыгин.

— Здравствуйте, Кирилл Родионович. Как ваше самочувствие, как семья?

— Всё в порядке, — коротко отвечает граф и замолкает.

Пауза успевает превратиться в неловкое молчание, когда Чернов говорит:

— Рад слышать. Кирилл Родионович, послушайте, у меня есть небольшая проблема…

— Дайте угадаю. Речь идёт про войну, которую сын графа Самойлова объявил вашему вассалу?

— Вы правы, — с недовольством соглашается князь.

— И чем я могу вам здесь помочь? — напрямую спрашивает Ярыгин.

— Послушайте, ваше сиятельство. Зверев нам с вами обоим насолил. Мы, по факту, уже воевали против него вдвоём! Точнее, наши вассалы воевали… Давайте сделаем это снова!

— Что вы конкретно предлагаете?

— Вступите в войну на стороне барона Ермолова. Или убедите сделать это кого-то из своих вассалов.

— После гибели барона Ватагина у меня остался только один вассал, — мрачно отвечает Кирилл Родионович.

— Как это? А потомки Ватагина?

— Отказались от титула и покинули Россию. Знаете, я не хочу, чтобы мои дети повторили их судьбу. Почему вы сами не поможете своему вассалу?

— Я по некоторым причинам не могу этого сделать, — бурчит Чернов.

— Что ж, я тоже.

— Кирилл Родионович! Я окажу любую поддержку, какую скажете. Возьму на себе послевоенное восстановление вашей гвардии, даже если не получится победить Зверева и его союзников. Может быть, помогу вам заключить выгодные деловые контракты…

— Простите, Роман Витальевич. Я не готов рисковать даже ради самой щедрой награды. Я вообще никак не хочу связываться со Зверевым, уже убедился, что это себе дороже. Это окончательный ответ, поэтому всего доброго, — Ярыгин вешает трубку.

— Трус! — рычит князь Чернов, стуча кулаком по столу.

Хотя поступок Ярыгина вряд ли можно назвать трусостью, он поступил разумно. А вот что касается самого Чернова…

Он мотает головой, не позволяя себе задумываться об этом. Звонит ещё нескольким знакомым дворянам, пытаясь уговорить их повоевать, но все отказываются. Слава барона Зверева внушает ужас даже самым мужественным аристократам.

Вскочив из-за рабочего стола, князь делает несколько кругов по кабинету и останавливается у окна. Смотрит на закат и думает, как ещё можно помочь своему вассалу не проиграть войну.

Идея! А что, если просто перечислить ему нужную сумму и заключить контракт с наёмниками? Выбрать какой-нибудь отчаянный и беспринципный отряд, а затем натравить их на поместье Самойлова-младшего.

Тот будет вынужден отступить из владений Ермолова либо позвать на помощь отца. А если позовет отца — тогда Чернов со спокойным сердцем прикажет кому-то из своих вассалов вступить в войну. Зверев же не будет иметь морального права вмешиваться.

— Отлично, так я и сделаю, — бурчит князь себе под нос и заходит в онлайн-банк.