Правда, оставался Хит. Он держался несколько отстраненно, предпочитая компанию друзей брата, и редко меня доставал. Но не надо было иметь семь пядей во лбу, чтобы понимать: он затаил обиду на нас с Хоэлом и еще обязательно ударит. Причем в момент, когда мы ждем этого меньше всего.

Поэтому я с восторгом тренировалась медитировать, зубрила имена аэнвинских королей, наблюдала за тем, как растет Закат, и старалась при всем при этом не терять бдительность.

И не зря. Беда пришла в теплый и ясный октябрьский день, почти свободный от учебы. День, когда хочется радоваться жизни, а не… вот это вот все.

Мы сидели в одной из аудиторий. Занятия закончились, но Хоэл собрал нас всех, чтобы обсудить подготовку ко Дню Хедена. Праздник, посвященный главе нашего пантеона – богу-воину, вооруженному огромным топором, – отмечался в конце октября и считался рубежом между осенью и зимой. После него погода резко суровела и не баловала нашу страну до весны, пока не наступал День Энеды – милостивой жены Хедена, которой поклонялись как охранительнице домашнего очага и богине плодородия.

День Хедена было принято отмечать бурно, чтобы воспоминания о безудержном веселье грели всю зиму. Бургомистр опять планировал устроить бал, да и в академии по такому случаю готовили пирушку со студенческими выступлениями. Каждый курс сам придумывал свой номер и соревновался с другими в оригинальности и качестве постановки.

– Это должно быть круто. Это должно быть очень круто! – твердил нам Хоэл уже битую четверть часа.

Шесть человек перед ним развалились на партах, занимаясь кто чем. Мади тайком поглядывала в учебник, потому что на неделе нас ждал семинар по так нелюбимой ею теории Эфриддила о магическом разделении материков. Хит изображал дремоту. Уин калякал что-то в тетради, почти не слушая Хоэла. Не было только веснушчатого Брейта, который запропастился непонятно куда.

Хотя очень даже понятно. Выяснилось, что Брейта хлебом не корми, дай посплетничать. Кое-кто фыркал, что он в этом отношении хуже девчонки. За ним уже закрепилось прозвище Болтанка, потому что язык Брейта мог выдавать слухи с такой же скоростью, с какой опытный повар размешивал яичницу-болтанку. Наверняка и сейчас он с кем-то так затрынделся, что забыл о нашей встрече.

– Хоэл, – лениво протянул Гвиллим. – Еще двадцать дней впереди.

– Всего двадцать, – поправил Хоэл. – Нам надо не только придумать общий номер, но и отрепетировать его. А главное – убедиться, что он круче всех!

– «Четвертаки» будут выполнять трюки на грифонах, – как бы невзначай бросил Хит, глядя в окно. – Ничего круче этого нам все равно не придумать.

Курс скис еще больше.

– Что вы сразу носы вешаете, – рассердился Хоэл. – Не попробуем – не узнаем, насколько мы хороши.

Он оглядел нас. Мы молчали.

– Прекрасно! – патетически взмахнул руками юноша. – Давайте тогда так. Мади, ты придумываешь сценарий.

У подруги от неожиданности чуть не выпал учебник из рук.

– А почему это сразу я?!

– Ты самая умная и читаешь больше всего книг. Уин, ты отвечаешь за реквизит.

– Ну а я-то почему? – вздохнул тот.

– Ну ты сын мельника…

Уин закрыл тетрадку и косо посмотрел на Хоэла.

– Торговца шерстью вообще-то.

– Да какая разница! Слушай, ну не Гвиллиму же это поручать! – развел руками тот. – Ты-то точно умеешь обращаться с разным инвентарем!

– А я что, по-твоему, безголовый неумеха? – сразу оскорбился Гвиллим.

Хоэл закатил глаза.

Я улыбалась, сидя в сторонке.

Только недавно я начала понимать, что с сокурсниками мне сильно повезло. Они могли целыми днями так ругаться, но все это было не всерьез. Ну, за редким исключением. Может, так происходило благодаря тому, что преподаватели, как и обещали с самого начала, не делали между нами различий. А может, потому, что Хоэл сразу выбился в лидеры. Он искренне горел идеей сделать так, чтобы мы сплотились и после учебы попали в Грифонью стражу одним отрядом.

У меня, правда, были большие сомнения, что эта мечта сбудется, но разочаровывать его не хотелось. Наоборот, я надеялась, что у Хоэла все получится.

Потому что определенных результатов, невзирая на ругань между нами, он все же добивался.

– Ну хорошо, – Мади хлопнула учебником. – Что здесь вообще обычно ставят на День Хедена?

– Исторические спектакли, – ответил Хит. – Мы же не уличные трюкачи, чтобы устраивать цирк в стенах академии.

– О, а что, если оживить какую-нибудь сценку из легенд об Ариане Наезднике? – воспрянул Гвиллим.

– Банальность, – отверг Хоэл. – Его жизнь тут уже перебрана во всех деталях.

– А Таненгальская битва? – спросила Мади.

Юноша наморщил лоб.

– Какая-какая?

– Тебе нужно подтянуть историю, Белка, – вздохнула подруга и произнесла по слогам: – Та-нен-галь-ска-я битва. Звездный час эн-хея Эмхира Кровавого.

Я насторожилась, услышав имя одного из самых страшных магов в истории.

– О, – Уин меня удивил, вспомнив об этом событии. – Это же знаменитая атака золотых грифонов! Вражеское войско застигло наше неподготовленным, и Эмхир не успевал на помощь аэнвинцам. Он забрался на холм, откуда смог наблюдать за местом битвы, и призвал на головы врагов десяток золотых грифонов, которые разнесли противника в пух и прах.