Моряк Александр Волков вместе с Зоей плыли на бумажном кораблике под пиратским флагом, но в руках у моряка вместо абордажной сабли был огромный, надкусанной пирожок.

Неполноценный технический консультант, товарищ Исаев в огромной чалме сидел, скрестив ножки, на коврике, а с двух сторон ему подавали пирожки Галя и тулунчанка Вера.

Специалисты-железнодорожники, которые исполняли немую сценку, пытались вырвать корзину с пирожками друг у друга.

Всех, всех охватил Иван Васильевич, никого не забыл, кроме работников артели, делать шаржи которых он посчитал неуместным, все было смешно и интересно, но он не был бы самим собой, если бы не проявил свой скабрезный характер. На одном из шаржей он изобразил лошадь с задранным хвостом, из-под которого высыпались пирожки, падающие в корзину, которую держали слесари Иваныч и Борисыч.

— Ну, что вы за человек, Иван Васильевич, — заявила Зоя, — обязательно какую-нибудь гадость сделаете, никак вам без этого не обойтись.

— Да ничего не поделать, Зоя, — отозвался автор коллажа, — весь наш мир грешен. А не согрешишь, не покаешься, — туманно добавил он.

Но надо отдать ему должное, так как после того, как страсти поутихли, Иван Васильевич раздал всем нормальные фотографии, в том числе и Николаю, предназначенные для работников тулунской артели, посоветовав отправить их почтой, что Николай и сделал на следующей большой станции, а это была уже Чита.

В дальнейшем путешествие продолжалось без каких-либо осложнений и происшествий, и одним прекрасным утром поезд остановился на конечной станции, где к их последнему, красному вагону тотчас подкатил маневровый паровоз, который отвез вагон в тупик. Иван Антонович пытался заговорить со сцепщиком, который спрыгнув с паровоза, отцепил их вагон, подавал знаки машинисту, но они не обращали на это никакого внимания, а сцепщик заскочил на паровоз, который пыхнув паром, укатил.

— Вот же черт! — выругался Иван Антонович, — согласно всех договоренностей и распоряжений наш вагон должны были сразу же отвезти на базу Тихоокеанского Флота, а они, вишь что, учудили — отцепили, и дело с концом, придется идти выяснять. Обычно такое происходит, если ли где-то, какой-то человек положит какую-то бумажку не в ту стопку, и, пошло-поехало.

И Иван Антонович, позвав с собой Ивана Васильевича, отправился, как он сказал, «качать права». Вернулись они часа через два, и Иван Антонович пояснил Николаю, что для решения вопроса пришлось звонить в Москву, дежурному наркомата, а потом на квартиру наркому, так как в Москве еще ранее утро. Благо Иван Антонович помнил все пароли для связи, и ему удалось довольно быстро связаться, и сообщить о возникшей задержке. — Теперь будем ждать, пока из Москвы не поступят необходимые распоряжения, — закончил он повествование.

Прошло еще часа два или три, и снова пыхтящий маневровый паровоз подкатил к их вагону, грохнули сцепы, и путешественники снова отправились в дорогу, которая теперь длилась не более трех часов. На этот раз их вагон двигался впереди паровоза — не в образном, а реальном смысле. Почему так — стало понятно, когда вагон, толкаемый паровозом, въехал в открытые ворота огромного ангара. Вагон отцепили, и паровоз, дав гудок, покатил назад, теперь уже задним ходом. А если бы он привез вагон обычным способом?

— Ну, с прибытием, братцы! — сказал Иван Антонович. — Первый этап нашей миссии благополучно завершился, и теперь нам предстоят более сложные дела. Прежде всего — переоснащение первой торпеды, а следующие, разумеется, пойдут проще. Это — ваша ответственность, Иван Васильевич.

— Слушаюсь, — отозвался балагур серьезным голосом.

— Ну, и испытания, конечно, — продолжил Иван Антонович. — Это ваша ответственность, товарищ Исаев, — продолжил он.

— Есть! — ответил Николай, так, как отвечал, будучи красноармейцем.

— А теперь пойдем знакомиться с командующим, товарищи, — закончил разговор Иван Антонович.

Как только они вышли из ангара, все, трое, остановились, пораженные новыми ощущениями. Прежде всего, это был, конечно же, несравненный запах, запах моря, шум ветра и плеск волн, накатывающихся на берег. И ощущение необъятной дали, так как между стеной ангара и другим зданием до самого горизонта простиралось море.

— О, море! — прошептал Николай.

— Целый океан, Тихий! — добавил Иван Васильевич.

Но их романтичное настроение было прервано подошедшим человеком в военно-морской форме. — Здравствуйте, товарищи! — сказал он. — С прибытием! Я — Командующий Тихоокеанским Флотом, адмирал… — и человек проговорил свою фамилию, но Николай ее не расслышал из-за порыва ветра.

Иван Антонович представился сам, и представил своих попутчиков.

— Пойдемте в штаб, товарищи, — предложил адмирал, — там все и обсудим. — Места для проживания вам уже подготовлены в общежитии для командного состава, и там же находится столовая, где вы будете питаться, — сообщил он уже по пути.