– Про знатность не скажу. А богат он безмерно. Эвон какие каменья драгоценные на груди – ажно в темноте сияют!

– Возвращаются! – завопила выглянувшая в окно старшая сестра.

Персонал корчмы высыпал к дверям и замер в почетном карауле, встречая ситхов.

Глава 7. Следствие ведет инквизитор

По пути из церкви они заглянули в рекомендованную доном Мигелем кузницу и прикупили моток медной проволоки и всякой скобяной мелочевки. Причем, не украли, а именно прикупили. Украли они деньги из церковного ящика для пожертвований. В результате Дарт Вейдер пребывал в добром расположении духа, отчего принялся болтать о приятном: о том, чем следует заняться по возвращении на Корусант. Не ему заняться – императору.

– Прежде всего, нам просто необходим эдикт о запрете капищам всех местных культов называться храмами. Чтобы впредь путаницы не возникало. Храмы могут быть только у ситхов. Ладно, пусть и у джедаев тоже. Из уважения к тысячелетнему противнику.

– Точно из уважения? Или не хотите писать в автобиографии, что юность провели на джедайском капище?

Ехидное замечание не испортило благостного настроения младшего ситха. Поэтому шагнувшего к ним из тени каменного забора добротно одетого грузного человека сразу убивать не стал. Просто встал между ним и повелителем, демонстративно положив руку на цилиндр меча. Прохожий отреагировал правильно: лицо посерело, пышные усы обвисли, колени задрожали. Но попытки убежать незнакомец не предпринял, на что Дарт Вейдер очень надеялся. Пришлось чуть посторониться, чтобы повелитель мог вразумить нахала вербально.

– Вы что-то хотели, любезный?

– Мы?.. То есть я?.. Ага, хотел! Сообщить святой инквизиции про ведьму.

– Датомирскую?

– Нет, табосскую.

– Кто такова?

– Я ж и говорю: некая Альдонса Лоренса из Эль-Табоссы. Это деревенька такая недалеко от Консуэгры. Так вот, Альдонса эта – ведьма, постановившая себе всех мужчин христианских в Ламанче известь под корень.

– Как именно?

– Колдовством, а как иначе?

– Факты имеются?

– Да! Иначе, разве я дерзнул бы!

– Излагай.

– Сей момент!

Только перед тем, как начать излагать, оратор приосанился. Принял театральную позу трагика-любителя и, кажется, даже шире в талии стал от важности.

– Началось все с год назад на празднике урожая. Заехал на него сосед-идальго Алонсо Кехана. Отведал вина, посмотрел на пляски, да так ему плясуньи понравились, что он на свою беду Альдонсу за грудь ущипнуть изволил. И все!

– Что все? – не стал пережидать драматической паузы Палпатин.

– Все! Трех месяцев не прошло, как умом тронулся! Напрочь! Да только с чего та беда приключилась, не смекнул никто. Пока я на Иванов день, из церкви возвращаясь, не встретил ту окаянную Альдонсу, да не ущипнул ее по-соседски.

– Тоже за грудь?

– Не приведи Господь! По-отечески, за зад. Но что бы вы думали? Вечером третьего дня ложусь я моей хозяйке под бок, и ничего! Не могу и все тут. Та полночи подождала, да и встала надо мной, руки в бока уперев: «С кем, старый кобель, путался? Кто тебя, дурака, сглазил?» Вот тут-то у меня глаза и открылись.

– Это все?

– Все, да не совсем. Старый Лоренса в Консуэгру приехал. Будто бы на мельницу. И точь-ведьму с собой привез. Они в одной с вами корчме остановились. Теперь все.

– Врешь. Еще ты хочешь получить коров этого Лоренсы в счет оплаты услуг донесшего на ведьму.

– Так что в том плохого… – начал было доносчик, но скоро сообразил, что знать про коров инквизитору просто неоткуда и испуганно прикусил язык.

– Пошли, покажешь, – не стал развивать скользкую тему Палпатин.

Собственно, они уже пришли. После яркого полуденного солнца к полутьме обеденного зала пришлось привыкать даже глазам ситхов. Местный же принялся крутить головой в поисках обидчицы. Нашел быстро и, не особо заботясь о конспирации, незатейливо указал на нее пальцем.

– Все, свободен. Пошел вон, – отмахнулся от доносчика Палпатин, усаживаясь за стол к дону Сервантесу.

Толстяк исчез практически мгновенно, но дон Мигель суету заметил, а, узнав ее причину, только головой покачал.

– Дульсинея – ведьма? Что за нелепость…

– Хотели сказать «что за бред», так и говорили бы, – заворчал Палпатин.

– Вообще-то она Альдонса, разве нет? – уточнил Вейдер.

– Крещена Альдонсой, верно. Только дон Кехана как-то на празднике при всем честном народе похвалил девчушку, сказав, будь она королевой, то звалась бы Дульсинеей.

Разглядывавший девчушку Дарт Вейдер фыркнул на всю корчму. Девчушка Альдонса уродилась крупненькой – под стать самому Вейдеру. Со спины – чисто штурмовик в броне. Спереди, чего врать-то, грудь у девицы по-более будет.

– Информацию надобно проверить экспериментально, – задумчиво промолвил Палпатин. – Дон Вейдер, друг мой, вы знаете, что делать.

– Что делать? – решил продемонстрировать некоторую тупость, чтобы оттенить мудрость инквизитора младший ситх.

– Пойдите и ущипните девушку за что-нибудь. А мы понаблюдаем за результатом.