Так и проиграл Эдик наш спор. Возможно, будь я один, мне бы не удалось обмануть эту тварь, но Эд Рощин оказался как нельзя кстати.

— Метта, подготовь ту же самую полосу к ночи и сделай ее сложнее вдвое, — распорядился я. — И да, птицу-юда, включи туда тоже. Нужно держать марку.

— Уже. Сделаю двух!

— Можно было и не так радикально…

— Илья, — нагнулась ко мне Мила. — Не знаю, что там у вас за спор. Но вам бы лучше заставить этого Рощина сесть под стол и прокукарекать. И на том разойтись.

— Да? Почему? Он же совсем не страшный, — кивнул я на эту кислую морду за моей спиной.

Мила смешалась и через силу проговорила:

— Я когда была в баре… ну, меня тошнило и… в общем, сама не знаю как, но очутилась я рядом с этим Рощиным и слышала, как он общался по телефону со своим отцом. У них на вас какие-то планы. И серьезные, судя по всему.

— Ну-ка, — заинтересовался я. — Поподробней.

Понятно, что дело в коде, но разузнать от других о том, что там за отношения между старшим и младшим Рощиным тоже не лишнее.

— А я не помню подробностей, — покачала головой Берггольц. — Только поняла, что отец очень недоволен. Он распекал своего сынка на чем свет стоит, а тот только мычал что-то. И все. Лучше оставьте этого Рощина с его папашей. Ну их.

Я задумался. Если у сына с отцом не самые радужные отношения, на этом можно сыграть. И кажется, я знаю как.

— Не хочу я «оставлять» того, кто в свою очередь хотел себе Аки, — ответил я.

— Я ему самому морду начищу, — буркнула Мила.

— Кстати, Камилла Петровна, — заозиралась Саша. — А вы не видели Аки?

Мила дернулась и попыталась было встать, но, махнув рукой, упала обратно.

— Не маленькая. Сама найдется.

Саша захлопала глазами.

— Ну а что? Сколько можно мне бегать за ней? Я что, наседка?! — замахала руками Мила и придвинула себе борщ. — Найдется. Наверняка, бегает где-нибудь, ищет неприятности на свою попку. Пусть ее, раз не хочет радоваться победе Ильи вместе со всеми!

— Но…

— Нам с тобой, Саш, нужно тоже пройти одиночный трек, — ткнула в нее Берггольц ложкой со сметаной, — а то Илья что-то слишком от нас отдалился. В Амерзонии такой перекос может стать фатальным.

Сунула ложку в рот и начала яростно жевать.

— Согласна, — кивнула Саша. — Начнем сегодня же! Заканчивайте есть и вперед!

— Эй-эй, но не так радикально же…

Пока они решали, как они будут догонять меня, я закончил с борщом и поднялся. Пирожки я завещал девушкам и, набрав полные карманы конфет, пошел сдавать посуду. Ноги подкашивались, но пока расслабляться рано.

Сначала Рощин, а потом пойдем поищем Аки. Уж что-что, а в умении искать неприятности на свою подтянутую попку она рекордсмен.

Проходя мимо стола Рощина, я еле заметно кивнул ему на выход и направился наружу. Сзади заскрипели стулья. Молодец, понятливый.

Но поговорить нам не дали — уже в дверях меня поймала Свиридова. Видок у нее был немного помятый.

— Илья Тимофеевич, поздравляю с победой, — натужно улыбнулась она и вгляделась в ряды столов, за которыми сидела гомонящая толпа студентов.

Саша успела вытащить откуда-то схему, на которой было нечто вроде плана трека и что-то втолковывала Миле, которая уплетала мои пирожки за обе щеки и кивала. Вокруг них начал образовываться кружок заинтересованных рыцарей-резервантов.

Рощин с дружками прошел мимо нас и, поздоровавшись со Свиридовой, пропал в дверях. Что ж, позже, так позже.

— … надеюсь, приобретенный опыт поможет вам в Амерзонии, — закончила свою поздравительную речь Юлия Константиновна.

— Спасибо, я старался изо всех сил.

— Вы видели вашу подопечную? Акихару?

— Нет, она…

— … исчезла, — сказала Свиридова твердым голосом. — Буквально растворилась в воздухе.

— Здесь ничего, — покачала головой Тома, копаясь в книжном стеллаже в кабинете Марлинского. Под ней качалась стремянка, вниз смотреть фокс опасалась.

Среди книг Тома чувствовала себя уютней всего — тут тебе и камин, и мягкий диван, и окна с видом в сад, постепенно приобретающий черты сада, а не безобразия, заросшего сорняком. Тома бы и сама не отказалась покопаться в саду. Вырастила бы Илье розы или еще чего-нибудь.

В других комнатах орудовали автоматы — половина занималась ремонтом, другая пыталась помочь в поисках злополучной комбинации.

Ключевое слово «пытались». Тома бы предпочла, чтобы они все до единого пропали где-нибудь снаружи. Помощи от этих пигалиц не больше, чем от роты солдат при разборе хрусталя, а вреда сколько угодно.