По крайней мере, на данный момент.

Эйвери также внезапно осознал, что Дерик был там, внизу, в этой суматохе. Он чувствовал себя полным идиотом, что не вспомнил о нем раньше. Он позвонил Дерику на телефон и не получил ответа, но быстрый просмотр социальных сетей доказал, что с Дериком все в порядке. Он выкладывал в Твиттере фотографии из парка, кровь и все такое.

Эйвери убрал телефон. Он не был уверен, где проходит грань между освещением событий и их использованием, но, учитывая хаос, который он видел по телевизору, он был уверен, что Дерику было бы лучше потратить свое время на помощь окружающим, а не на запись их страха и боли.

Двадцать минут спустя Чарли появился в баре. На этот раз он даже не улыбнулся.

– С ним все в порядке?
– Спросил Чарли.

Эйвери не нужно было спрашивать, кого он имел в виду.

– Насколько я знаю, да.

Некоторое время они просто сидели бок о бок за одним из столиков «Тап Хауса». Чарли держал его за руку. В любое другое время это показалось бы странным, но Эйвери был рад его сильному, молчаливому присутствию. Эмили и Роберт сидели с ними. Пива никто не заказывал. Сегодня никто не собирался покупать пианино. Все уставились на экраны, онемев от ужаса. Второго устройства найдено не было. Подозрительный пакет оказался всего лишь пакетом для подгузников. Полиция как раз проверяла остальные оставленные сумки, но это уже начинало походить на единичный инцидент. Слава богу, смертей по-прежнему нет, но очень много людей пострадало. Очень много крови. Несколько человек были доставлены в операционную, их состояние неизвестно.

– Пойдем, - тихо сказал Чарли спустя почти сорок пять минут.
– Это не принесет нам ничего хорошего.

Эйвери молча последовал за ним к его «кадиллаку». Небо снаружи все еще было затянуто тучами. Ветер стал холодным и пронизывающим, словно наказывая их всех за глупость.

– Легко попасть в новостные сводки, - сказал Чарли за рулем. Даже сейчас он не был таким веселым, как обычно. Его тон был тихим и мрачным.
– Вот когда они начинают искать виноватых. Ищут способ превратить это в политический отбойный молоток, который можно использовать против другой стороны. Лучше избегать этого. Если вы хотите помочь, сходите в церковь и помолитесь. Посидите с семьями жертвы в приемной и просто разделите их горе. Отнесите им кофе, или чистую одежду, или... что угодно. Что угодно, только не превращайте горе в оружие. Это никогда не приводит к успеху.

Эйвери не понимал, что все это значит, но ему было все равно. Он чувствовал себя опустошенным. Он был измотан, хотя ничего не сделал. В его голове все еще мелькали образы, все эти раненые, кадры с бегущими людьми.

И это было ничто. По большому счету, это событие вряд ли осталось бы в памяти как историческая справка. Насколько же хуже, должно быть, было в тех местах, где погибли люди?

Он был рад, что Чарли увел его отсюда. Рад, что телевизоры остались позади.

Чарли пробыл с ним весь день, хотя они почти не разговаривали. Чарли раскладывал пасьянс на кофейном столике потрепанной колодой карт. Эйвери слушал музыку. Около шести Грей прислал ему сообщение.

Не уверен, когда вернусь домой.

На этом все. На этот раз никаких признаний в любви, но это означало, что он в безопасности.

Незадолго до часа ночи, через несколько часов после того, как Чарли, наконец, ушел, Эйвери услышал, как Грей входит в парадную дверь. Он лежал в постели, слушал музыку, борясь с желанием заглянуть в социальные сети. У него было ощущение, что Чарли прав. Некоторые люди публиковали бы ленты или мемы, демонстрирующие их поддержку. «Денвер силен» или что-то в этом роде. Но многие искажали бы это в соответствии со своим собственным мнением. Имело ли значение, кем был водитель? Имело ли значение, на чьей он стороне и почему он решился на этот ужасный поступок?

Эйвери выбрался из постели и подошел к двери спальни как раз в тот момент, когда это сделал Грей. В комнате было слишком темно, чтобы разглядеть лицо Грея, но Эйвери чувствовал его маниакальную энергию. Он почувствовал все напряжение, ужас и боязнь Грея, когда тот притянул его к себе, практически раздавив, крепко прижав к себе.

– Я думал, ты там, внизу, - выдохнул Грей в волосы Эйвери.
– Я думал, ты мертв.

Эйвери обнял Грея за шею.

– Я с самого начала не хотел там находиться. Как только я это увидел...
– Он покачал головой.
– Я не хотел в этом участвовать, поэтому ушел.

– Слава Богу.

– Ты в порядке?

– Буду, - сказал Грей.
– Мне нужна всего секунда.

Какое-то время они просто стояли, обняв друг друга. В конце концов, Грей перестал дрожать. Его объятия ослабли. От него пахло дымом, потом, бензином и другими вещами, о которых Эйвери не хотел думать. Словно прочитав его мысли, Грей отпустил его.

– Мне, правда, нужно принять душ.

Эйвери ждал его в постели. Грей часто вымещал свое недовольство физическими упражнениями или сексом, и он, очевидно, пропустил тренажерный зал, поэтому Эйвери взял себя в руки. Он был удивлен, когда Грей просто забрался под одеяло и положил голову на грудь Эйвери.

– Это была моя вина.

Его волосы все еще были влажными, и от их холода Эйвери задрожал. Его шея и плечи напряглись под руками Эйвери, дрожа от напряжения.

– Твоя вина? Этого не может быть.

– Это было. Он прошел через мой контрольно-пропускной пункт. Я сразу понял, что что-то не так. Я нутром чуял, что с ним что-то не так.

– Так что же произошло?

– Я сделал все, что мог по закону. Я даже пытался позвать собак, но они были на другой стороне парка. У меня не было оснований развернуть его.