Отец смотрел на нас слишком внимательно, с каким-то прищуром, будто пытался понять, почему мы с Рози уже настолько близки, если познакомились всего пару дней назад. Это были вопросы, на которые я совершенно не собирался отвечать.

Я ещё раз помахал маме, и мне показалось, что её глаза подозрительно заблестели.

Я замер. Может, стоило просто переступить через неловкость и обнять её? Но она уже села обратно, и момент был упущен.

За тем столиком, куда усадила меня Рози, я оказался вне зоны видимости моих родителей, но с идеальным обзором на экран с игрой.

Рози наклонилась ко мне настолько близко, что я почувствовал запах её кокосового шампуня, а её хвостик щекотал моё ухо.

— Мне нужно работать, но я возьму перерыв через час. Какую пиццу тебе заказать?

— Что-нибудь твоё любимое, — ответил я, чувствуя себя более потрясённым, чем ожидал.

По выражению моего лица, видимо, всё было слишком очевидно, потому что Рози замерла, её лицо оказалось в опасной близости от моего. Она внимательно всматривалась в меня, и от её взгляда я почувствовал себя так, будто оказался на ладони — слишком открытым, слишком уязвимым.

— Худшее уже позади, — прошептала она.

Я пытался вернуть себе самообладание, но мои чувства были разбросаны в разные стороны. Близость Рози, встреча с родителями — мой внутренний компас окончательно потерял ориентиры.

— Ты что, заботишься обо мне, Рози? — пробормотал я, едва найдя голос.

В ту же секунду её серьёзное выражение исчезло, уступив место озорной улыбке.

— Я пытаюсь пустить слухи. Кажется, у меня получается.

Она взъерошила мне волосы и исчезла, а я только тогда заметил, что большинство людей в ресторане всё это время следило за нами. Я пригладил волосы, пытаясь не думать о том, как приятно было чувствовать её пальцы на коже головы.

«Просто игривый жест, братан», — подумал я. — «Не вздумай придавать этому значение».

Но мысли упрямо возвращались к ней.

Мой взгляд разрывался между игрой — «Пикс» действительно жгли, на шаг приближаясь к финалу — и Рози, порхающей по ресторану, как пчёлка. Она знала имена всех посетителей, помнила их заказы, и, судя по всему, каждый здесь её обожал.

Когда она принесла мою пиццу — разумеется, с ананасом и пепперони (она явно психопатка, если ест фрукты на пицце) — то с довольной улыбкой откусила кусок прямо из моего заказа и с набитым ртом сказала:

— Тебе вообще-то нужно фотографировать еду для соцсетей.

То, насколько глупым я себя чувствовал, фотографируя пиццу, экран с игрой, ресторан и в придачу делая селфи с пиццей, невозможно описать словами.

Ресторан оставался полным почти до конца игры, но постепенно люди начали расходиться. Я продолжал сидеть, досматривая послематчевое обсуждение — то, что я обычно избегал.

Эксперты рассуждали о том, как команда справляется без меня и Шайло.

— Пока его команда сражается за выход в плей-офф, Зверь уютно устроился с романтическим романом, — фыркнул один из комментаторов. На экране появилась моя фотография с книгой.

— По нашим данным, ему запрещено появляться на арене до конца плей-офф. Что ему ещё остаётся делать? Может, немного расслабиться — как раз то, что ему сейчас нужно, — добавил второй.

Рози с улыбкой пробежала мимо, доедая свой кусочек пиццы и махнув мне на прощание.

Расслабиться, да?

Что-то мне подсказывало, что союз с Рози Форрестер будет всем, чем угодно, но только не расслабляющим.

Глава 16

Рози

Я с грохотом плюхнулась на деревянный стул рядом с Диланом, удивлённая тем, что он всё ещё был в ресторане. Я думала, он сбежит сразу после окончания игры, но с её финала прошёл уже почти час.

Он сдвинул ко мне тарелку с кусочком пиццы. Кусочек был щедро завален целой горой ананасов — будто это была не пицца, а фруктовый салат. Я фыркнула со смехом. Ладно, иногда он всё-таки умел быть весёлым. Это обнадёживало.

Я с вызовом посмотрела ему прямо в глаза и откусила огромный кусок. Неплохо. По крайней мере, процентов пятьдесят этой пиццы составлял ананас, она была холодной, но… возможно, у меня появился новый фаворит.

Дилан скривился, словно я только что укусила лимон, но всё-таки засмеялся. Интересно было видеть, как морщинки у его глаз разглаживаются, когда напряжение на его лице наконец исчезает.

— Значит, ты не фанат ананаса на пицце? — спросила я с набитым ртом.

— Даже не близко, — он скользнул ко мне свою кружку с корневым пивом, и я осушила половину в один глоток, только тогда осознав, насколько хотела пить.

Я вытащила телефон и открыла приложение для заметок, начав печатать:

1. Не любит пиццу с ананасами.

— Что ещё? — спросила я.

— Что "что ещё"? — нахмурился он, и я поймала себя на том, что скучаю по его улыбке.

— Я узнаю тебя лучше, — объяснила я. — Чтобы все поверили, что мы вместе. Одних обнимашек со стороны недостаточно, чтобы это дошло до Макса.