— Они? — нахмурилась я.

— Я думал, что, уйдя и уведя их подальше от Атертона, ты будешь в безопасности. Но я ошибался. — Ной смахнул лампу с приставного столика, и я вздрогнула. — Я был безрассуден, и теперь все пошло прахом.

— Ной, что, черт возьми, происходит?

Словно по щелчку выключателя, его глаза из голубых превратились в ярко-синие, и Ной вскочил на ноги.

— Все из-за меня. Все, кто был мне дорог, пострадали.

Он подошел ко мне с суровым и решительным выражением лица.

— Но не в этот раз. Мне плевать, что я должен буду сделать. Я не позволю им причинить тебе боль. Даже если это означает, что тебе придется смотреть на меня каждую минуту каждого гребаного дня, ненавидя меня все больше и больше. Я не позволю им отнять у меня и тебя.

Моя голова была лабиринтом бессвязных мыслей, полным хаоса.

— Ной, что происходит?

Гнев волнами исходил от него, готовый вот-вот вырваться на поверхность.

— Мне срочно нужно подышать свежим воздухом.

— Ной, — окликнула я его, пока он направился к двери. — Ты должен сказать мне, что, черт возьми, происходит?

Подняв руку, он на секунду зажмурился.

— Пока просто делай, что я говорю, и не задавай вопросов. Пожалуйста.

Страх пробежал у меня по спине.

— Ной. Ты не можешь просто оставить меня с миллионом вопросов.

— Сиенна, клянусь, я все тебе расскажу. Просто сейчас мне нужно сделать глоток свежего воздуха.

— Ной…

— Ты мне доверяешь? Ах, да, можешь не отвечать. — Между нами воцарилась резкая тишина, и он усмехнулся.

Ной рывком распахнул дверь, я двинулась за ним, но он захлопнул ее, и звук закрываемого замка отдался эхом по всей комнате.

В оцепенении я медленно пятилась назад, пока не уперлась спиной в стену и не осела на пол, прижимая ладонь к животу.

— Ной… — прошептала я.

Глава 10

Ной

Дверь захлопнулась, и в тот момент, когда я повернул ключ и запер ее, я понял, что Сиенна возненавидит меня еще больше. Именно ее огонь, ее борьба, ее непоколебимая уверенность заставили меня влюбиться в нее с первого взгляда. Вот почему я знал, что это будет трудно. Я знал, что Сиенна будет сопротивляться мне, особенно теперь, когда она не могла выносить моего вида.

Боже, это убивало меня. Меня разрывало на части, когда я видел боль в ее глазах, зная, что я был причиной этого. А ее гребаные слезы… Каждая капля, стекавшая по ее щекам, каждый раз выдавливала из меня жизнь. Я должен был убраться из этой комнаты, пока ее боль не разорвала меня пополам. Я отошел от двери, пол скрипел у меня под ногами при каждом шаге.

Когда солнце село, дом погрузился в сумерки. Сквозь высокие арочные окна в него проникали тени. Это был не просто старый домик с выцветшими деревянными стенами. Это был роскошный дом с двумя спальнями и одной ванной комнатой, который не уступал всем остальным.

Кухня и жилое пространство были разделены круглым дубовым столом и четырьмя стульями. Здесь пахло сосной и деревом. Большая часть мебели была накрыта простынями, защищавшими ее от пыли, поскольку здесь уже давно никто не появлялся.

Этот домик был создан для уединения. Он был спрятан среди множества деревьев, к нему вела единственная узкая дорога, которую можно было не заметить с трассы. Это было идеальное место, чтобы спрятаться. Здесь нас никто бы не нашел. Но на всякий случай я держал поблизости нескольких «друзей».

Я взглянул на шкаф, стоявший в углу. Темный дуб скрывал оружие, лежавшее в идеальном порядке, и готовое убить любого ублюдка, который приблизится к этому месту.

После того как я разжег камин, я сел в кресло и нервно постукивал пальцем по столу, уставившись на запертую дверь. Сиенна была прямо здесь, так чертовски близко, но в то же время, будто в другом мире. Это оказалось гораздо сложнее, чем я предполагал, — чувствовать, как ее тело содрогается от прикосновения к моему, как слезы разрушают ее из-за меня. К счастью для меня, я справился с чувством вины много лет назад. Я научился жить с тем, что оно разъедает мое нутро. Но все равно, это ощущалось чертовски хреново, особенно, когда Сиенна была так близко. Я знал, что не могу ее заполучить, хотя мое сердце было убеждено, что она моя. Была моя.

Ветер зашелестел в кронах деревьев, и дом наполнился разными звуками — шорохом сухих листьев, сметаемых с земли, и скрежетом коры по крыше.

За дверью, где была заперта Сиенна, было слишком тихо. Я был уверен, что Сиенна попытается выломать дверь, но она ничего не предпринимала. С ней было что-то не так. Я не мог определить, что именно. Но что-то изменилось с тех пор, как я видел ее в последний раз. Я просто не мог понять, что именно.

Я также знал, что мне придется все ей рассказать. Сейчас. Теперь, когда Сиенна оказалась в центре всего этого, она заслуживала знать правду.