– Неужели!

– Да. Как я уже сказал, до момента составления нового завещания в обстоятельствах наследодателя не произошло никаких изменений. Но всего за два дня до его смерти умерла его сестра, миссис Эдмунд Уилсон, и при оглашении ее завещания оказалось, что она оставила брату все свое состояние, оцениваемое примерно в тридцать тысяч фунтов.

– Вот это да! – с иронией воскликнул Торндайк. – Какое печальное известие!

– Вы правы, – сказал мистер Марчмонт, – это была катастрофа. По первоначальному завещанию эта большая сумма должна была достаться нашему другу мистеру Стивену, тогда как теперь, конечно, она переходит к наследнику по завещанию, мистеру Джону Блэкмору. И еще больше удручает то, что это явно не соответствует желанию покойного мистера Джеффри, который хотел, чтобы племянник унаследовал всю его собственность.

– Да, – сказал Торндайк, – я думаю, вы вправе так считать. Но знал ли мистер Джеффри о намерениях своей сестры?

– Мы думаем, что нет. Ее завещание было составлено третьего сентября прошлого года, и, похоже, с тех пор они между собой не общались. Кроме того, если вы посмотрите на поведение мистера Джеффри, то увидите, что он не предполагал и не ожидал этого очень важного наследства. Человек не делает продуманные распоряжения в отношении трех тысяч фунтов, а затем оставляет сумму в тридцать тысяч на волю случая, как остаток наследства.

– Да, это маловероятно, – согласился Торндайк, – вы правильно заметили, что явным желанием завещателя было оставить все племяннику. Поэтому мы можем быть практически уверены, что мистер Джеффри не знал о том, что сестра сделала его своим наследником.

– Да, – сказал мистер Марчмонт, – тут нет никаких сомнений.

– Что касается второго завещания, – сказал Торндайк, – я полагаю, нет необходимости спрашивать, был ли проверен сам документ. Я имею в виду, правильность его составления и подлинность?

Мистер Марчмонт печально покачал головой.

– Как бы прискорбно это не звучало, – заметил он, – но тут не может быть никаких сомнений. Обстоятельства, при которых завещание было составлено, подтверждают его подлинность.

– Что это были за обстоятельства?

– Утром двенадцатого ноября прошлого года мистер Джеффри пришел к привратнику с документом в руке. «Это, – сказал он, – мое завещание. Я хочу, чтобы вы засвидетельствовали мою подпись. А также прошу вас найти другого респектабельного человека, который мог бы выступить в качестве второго свидетеля». Случилось так, что племянник привратника, маляр по профессии, работал в этом постоялом дворе. Привратник привёл его, и они договорились засвидетельствовать подпись. «Вам лучше прочитать завещание, – сказал мистер Джеффри. – Это не обязательно, но это дополнительная мера предосторожности, а в документе нет ничего личного». Оба свидетеля прочитали документ, и когда мистер Джеффри подписал его в их присутствии, они тоже поставили свои подписи. Могу добавить, что маляр оставил на бумаге узнаваемые масляные отпечатки трех пальцев.

– Эти свидетели были допрошены?

– Да. Они оба поклялись в подлинности документа и своих подписей, а маляр признал отпечатки.

– Эти факты, – сказал Торндайк, – довольно красноречиво подтверждают подлинность документа, а поскольку мистер Джеффри сам пришел к привратнику, то вопрос о чьем-то влиянии на него тоже снимается.

– Я думаю, – подытожил мистер Марчмонт, – мы должны принять завещание как абсолютно безупречное.

– Мне кажется довольно странным, – сказал Торндайк, – что Джеффри не знал о намерениях своей сестры. Вы это можете объяснить, мистер Блэкмор?

– Я не думаю, что это странно, – ответил Стивен, – я не был посвящен в дела тети, и не думаю, что мой дядя Джеффри знал намного больше меня, он думал, что его сестра имела только пожизненную долю в имуществе своего мужа. И, возможно, он был прав. Неясно, откуда появились деньги, которые она оставила моему дяде. Она была очень скрытной женщиной и мало кому доверяла.

– Значит, вполне можно допустить мысль, – рассуждал Торндайк, – что она сама недавно получила эти деньги по наследству?

– Вполне возможно, – ответил Стивен.

– Она умерла, как я понимаю, – продолжил Торндайк, взглянув на свои записи, – за два дня до мистера Джеффри. Какая это дата?

– Джеффри умер четырнадцатого марта, – подсказал Марч­монт.

– Значит, миссис Уилсон умерла двенадцатого марта?

– Так и есть, – подтвердил Марчмонт.

– Она умерла внезапно? – спросил Торндайк.

– Нет, – ответил ему Стивен, – она умерла от рака. Насколько я помню, это был рак желудка.

– Вы случайно не знаете, какие отношения были между Джеффри и его братом Джоном?

– Когда-то, – сказал Стивен, – их взаимоотношения не были уж очень сердечными, но, возможно, позднее они сблизились, хотя и не знаю, было ли так на самом деле.

– Я задаю этот вопрос, – уточнил Торндайк, – исходя из того, что в дополнении к завещанию был намек на улучшение отношений. В первоначальном виде волеизъявлением покойного все его имущество передавалось мистеру Стивену. Затем, немного позже, добавляется кодицил [29] в пользу Джона, это показывает, что Джеффри почувствовал необходимость сделать что-то для брата. Мне кажется, тут дело в некотором изменении личных отношений. Отсюда вытекает вопрос: если такое изменение действительно произошло, было ли это началом сближения между двумя братьями? Есть ли у вас сведения по этому вопросу?