Сэргэлэн только ещё тяжелее вздохнул. И тут меня осенило:

— Погоди, ты ж по военной линейке завербован?

— Как? — не понял он.

— Ну, с военным контракт подписывал?

Он пару секунд подумал, вытянув трубочкой губы:

— Та-ак. Военный вербовщик был, э?

— Точно?

— Ну, на, сам прочитай, — к моему изумлению, он вынул из-за пазухи нечто вроде плоского кошеля, а из него — сложенный вчетверо лист со слегка смятыми уголками.

Я развернул.

— Ну, вот! Вольнонаёмный, приписан к Технической базе Новосибирского гарнизона! Так тут проблем вообще нет! При военной базе отделение терпимости обязательно есть. Так и быть, узнаю у знакомых, где оно, сгоняю с тобой раз, всё объясню. — тут я подумал, что главным, пожалуй, будет объяснить персоналу отделения терпимости, почему к ним будет ходить особо ценный монгол. Впрочем, бумаги у него в порядке. — Только дальше сам.

Глазки Сэргэлэна заблестели и сразу погасли:

— Эх, Илья. Денег-то мало. Расчёт когда-а-а будет — три месяц, долго ждать.

— Да там барышни по билету, бесплатно! Только что за такси заплатить. Так, коли будешь мою жену хорошо учить, по рублю за час тебе давать буду, каждый урок.

Сэргэлэн аж рот приоткрыл:

— Хороший деньга даёшь, однако!

— Жену люблю. Ну? — я протянул ему руку.

Он сощурился так, что глаза его совсем превратились в щёлочки:

— Договорились! Хорошо буду учить, не пожалеешь! — мы скрепили договор рукопожатием и разошлись, взаимно довольные.

И не думайте, не пошутил я и не обманул. Узнал у Петра адрес да сопроводил Сэргэлэна до отделения терпимости. Заодно, по ходу дела, научил его походному очищающему заклинанию, чтоб девчонки нос не воротили от запаха костра да жира — приохотился наш монгол около домика в зоне барбекю мясо жарить да варить себе всякое привычное.

Смотрительница отделения, конечно, глаза на этакого гостя выпучила, но в документы заглянула — честь по чести. Да ещё значится: «преподаватель военно-технической специальности»! Выписала ему по-офицерски, два билета на неделю.

Вечером Сэргэлэн сидел около своего костерка довольный, как кошак в Масленицу.

ВЫКРУТАСЫ

Дни бежали за днями. И тревожные ожидания всё ощутимее носились в воздухе.

Учительство моё пошло — особенно когда старого толмача отозвали, а взамен прислали даже не одного, а трёх, молодых да шустрых.

Мы изо всех сил нажимали на программу, к концу второй недели уже усадив мальчишек за новенькие прибывшие тележки. Пришлось Хагену ходить вторым инструктором вместе с Сэргэлэном, который ловок был только с механической лошадью. Хаген же в дополнительные часы контролировал процесс приобщения монгола к новой технике. А потом и второго тоже на себя взял, когда тот появился ближе к концу сентября.

Кой-кого из кадетов, кто показывал отличные успехи, я уж усаживал на «Клопиков» (благо они прибыли следом за тележками). Я, как заправский куркуль, не отказывался ни от чего и подумывал о приближающемся времени, когда можно будет и на большие машины пробовать садиться. Вероятнее всего, занятие это будет съедать сразу несколько часов — это ж надо ещё до гарнизонного парка добраться, да пока там, да обратно… Придётся, верно, субботу под это дело выделять, чтоб мальчишки могли на разных машинах испробовать, хоть по разочку. Не растерялись чтоб, когда до военных действий дело дойдёт.

Этими идеями я проклевал-таки плешь университетскому ректорату, и вечерами нам согласились отдать под тяжёлые технические тренировки университетский полигон. Поручик Сергеев, с которым мы на фоне преодоления общих трудностей весьма дружески начали общаться, по моей просьбе также бомбардировал вышестоящих офицеров рапортами с просьбами о скорейших поставках крупной учебной техники. И чудо свершилось! Начальство из вечно препирающихся ведомств смогло меж собой договориться.

Именно поэтому я приехал сюда сегодня — подобрать пару образцов техники, наиболее подходящих для тренировок. Пока велели губу не раскатывать, всего два. Но два — это ведь уже два! На фоне прежнего нуля весьма неплохо! «Саранча» пока не в счёт, с неё то одно студентики свинтят, то другое…

С этими мыслями я шёл по ангару, задумчиво скользя взглядом по шагоходам, стоящим в своих нишах. Оно, конечно, у Новосибирского гарнизона парк был впечатляющий. Это тебе даже не парк РЭКсов в Сирии. Там-то больше стандартные машины были. Ну и я с «Саранчой», как синица среди ласточек. А тут выбор — мама дорогая… По одному шагоходу из всей линейки выпускавшихся в Российской империи, да и трофейных тож полно. Со всей страны изучать едут. Ну а как? Ежели ты свою и вражескую технику знать не будешь, какой из тебя вояка?

— О! Вот он!

Дашка? Я натуральным образом удивился. Чего она тут забыла? А княгиня Багратион-Уральская с непонятным мне выражением лица рванула по проходу между машинами в мою сторону. Я слегка поклонился:

— Каким ветром принесло, вашсиятельство?

— Не хами-ка мне, Илюша!

— Что вы-что вы! Даже в мыслях не было!

Дашка фыркнула.

— Ты вот лучше скажи: ты знаешь, что твоя Серафима каждый день с фон Ярроу на шагоходе катается?

Ух ты! В интересную какую сторону заворачивает разговор. Я чутка склонил голову, прикидываясь пеньком берёзовым, бровки картинно поднял: