Но все-таки одной цели они служили; эти мечты приоткрывали взгляду самую душу немецкого военно-морского штаба. В этой душе было лишь одно видение — мирового господства. По сравнению с ним все остальное было второстепенным: реальности экономики, истина, мораль и даже способность понять, что они гоняются за химерой. Нет, чувство юмора их не покинуло, но ирония и гордость плохо соседствуют на одном ложе. Редер и его штаб показали себя в конечном счете как люди суровые, простые и не склонные к легкой шутке, настоящие мужики-грубияны из комедии, охваченные идеей захватить весь мир и выжать из него побольше денег.

Конечно, были причины для такой самоуверенности. Большая часть территории, о которой Хайе говорил как о необходимой для развития морской стратегии, была уже оккупирована. Гигантская дуга побережья от Северной Норвегии до Атлантического побережья Франции теперь стала им доступна, а порты Бретани были идеальны для ведения войны против коммуникаций противника, так как они находились чрезвычайно близко к западным подходам к Ла-Маншу.

Единственное, чего недоставало, были флот или возможность его построить, так как Гитлер теперь поглядывал на смертельного врага, Россию, и его приоритетами теперь стали танки и авиация, необходимые для удара на Восток.

Однако существовали подлодки. Дёниц не терял времени на то, чтобы лично обозревать бискайские гавани и выбрать из них наиболее подходящие для своих лодок. Первым его выбор пал на Лорьян, и прямо за Керневалом, на северном берегу реки, которая служила портом, рядом с каменным фортом XVIII века, охранявшим вход в реку, он обнаружил прекрасный замок, который решил превратить в командный пост. Работы начались сразу же, как было дано горючее, детали и ремонтные инструменты.

Между тем он возобновил атаку на торговые корабли, сначала силами лишь одной-единственной лодки под командованием своего первого офицера штаба Виктора Ёрна, и как только Ёрн испытал новый ударный механизм чередой потоплений, он выслал за ним вслед еще тринадцать лодок. Их он организовал в две группы, «Прин» и «Резинг», и направил их против караванов, о которых сообщила радиоразведка B-Dienst, еще до войны вскрывшая британские военные коды и теперь способная поставлять информацию о местах встреч, курсах и скорости.

Таким образом, 12 июня Дёниц смог направить группу «Прин» против каравана из Галифакса, шедшего на восток со скоростью 5 узлов, к месту встречи через пять дней со своим конвоем для возвращения домой.

«Для того чтобы предоставить подлодкам максимальную возможность атаковать за день до встречи в более легких условиях, они получили координаты места, через которое противник должен был пройти приблизительно в полдень 16 июня. Так как ожидалась хорошая видимость, предполагалось, что зоной наблюдения станет область в 90—100 миль к югу и северу от маршрута противника. За этой зоной заслона из пяти лодок ближе к линии маршрута противника находилась еще одна лодка, так что можно было рассчитывать на то, что две лодки наверняка смогут атаковать, даже если караван пройдет и мимо остальных...».

В то же время он направил субмарины из группы «Резинг» наперерез такому же маршруту важного каравана из быстрых пассажирских кораблей, включавшего «Куин Мэри» с австралийскими и новозеландскими частями численностью 26 000 человек, который направлялся на север от побережья Западной Африки.

И оба этих плана, предназначенные, чтобы прибегнуть наконец к тактике концентрации, провалились из-за того, что место встречи галифакского конвоя было перенесено, а точный маршрут пассажирского каравана вообще никогда не был известен. Несмотря на эти неудачи, на заслон вышли отставшие и одиночные корабли. Подлодки атаковали их порознь, равно как и другие встретившиеся караваны, в результате за июнь было потоплено 58 судов с максимальным общим тоннажем за всю войну — 284 113, из которых счет самого Прина составил 66 587 тонн! Еще на 100 000 тонн кораблей потопили люфтваффе; мины, рейдеры на поверхности и быстрые торпедоносцы, действовавшие в районе Ла-Манша и у восточного побережья Англии, довели общий тоннаж почти до 600 000, то есть до той цифры, которую фон Холцендорф в Первую мировую считал решающей, после нее Великобритания в течение пяти месяцев должна была капитулировать; эти расчеты продолжали считать правильными.

Как и весной 1917 года, казалось, что Англия близка к катастрофе. Это ясно понимали и в Белом Доме, в Вашингтоне. Рузвельт оказался в том же положении по отношению к мнению большинства американцев, как и Черчилль перед Мюнхеном по отношению к мнению большинства англичан. Он осознавал, что если Гитлер превратится в господина Европы, а Британская империя падет, то Соединенные Штаты станут следующей целью; он уже нарушал американский нейтралитет, осуществляя военные поставки, включая и эсминцы, для конвоя караванов, которые двигались к Англии; теперь он объявил, что его политикой будет «любая помощь, кроме войны»; он не мог идти слишком далеко впереди публичного мнения.

Первой лодкой, воспользовавшейся средствами технического обслуживания в Лорьяне, была U-30 Лемпа, который привел ее туда 7 июля. В последующие недели за ним переместились туда и другие капитаны, таким образом выиграв дополнительное время в две недели за счет близости к зоне боевых действий, сократив долгий путь излома и вокруг Шотландии и таким образом слегка компенсируя потери, которые все еще превышали по числу новые, только что построенные лодки. Британцы откликнулись на это, переместив маршруты караванов с юго-западных подступов ближе к Северному каналу, между Северной Ирландией и Шотландией. Дёниц в ответ передвинул на север лодки. Он также организовал воздушную разведку из Бреста с местным командующим люфтваффе, но там было немного подходящих для этого самолетов, и даже эти не решались пересекать воздушное пространство противника в северном направлении; кроме того, возникали все сложности взаимодействия, особенно навигационные, которые уже выявились на довоенных учениях и превратили эту и так незначительную помощь в нулевую. Ежемесячный объем судов, потопленных подлодками, сократился до 200 000 тонн, а весь ежемесячный — до 400 000.

В начале августа станция обслуживания в Лорьяне была достроена, и количество лодок, находящихся там, резко возросло за счет итальянской флотилии, для которой база была приготовлена в Бордо. Этой флотилией управляли итальянские офицеры, но за отсутствием опыта Дёниц послал их на менее патрулируемые участки, такие как Азорские острова. Затем 15-го числа неограниченная кампания, которая уже велась много месяцев, получила официальное выражение в виде прокламации о тотальной блокаде Британских островов и предупреждения нейтралов о том, что любое судно в указанной области рискует быть уничтоженным.