Причина того, что господствующие самцы поощряют подобные действия, имеет глубокие корни. В отличие от лесных обезьян, павианы-отцы очень любят своих детей. Они не только держат на руках и ласкают своих младенцев, не только во всем им потакают, они продолжают выказывать любовь к подросткам двух лет и старше, за которыми следят и которых воспитывают. И эти отцовская любовь и привязанность, как и другие образцы поведения павианов, являются неотъемлемой частью образа жизни Макако на открытом пространстве. Если бы самцы племени проявляли мало интереса к подрастающему поколению, оно, в свою очередь, так же бы не испытывало желания защищать своих детей и жен (которых больше ценят как матерей, а не как объект сексуального вожделения), и в скором времени племя бы выродилось.

Люди думают и поступают так же, если они перерастают беззаботные, свойственные «философии «Плейбоя» взгляды на взаимоотношения мужчины и женщины. Тем не менее они упорствуют в своем мнении о павианах, считая их самыми неразборчивыми, похотливыми и непристойными животными на свете только потому, что видели, как ведут себя павианы в зоопарке, и судят по скучным, беспокойным животным, которые, разумеется, сексуально озабочены, так как им не приходится ни нести ответственность за семью, ни сражаться с хищниками.

Самым печальным этому доказательством было так называемое Лондонское сражение обезьян в 1927 году в городском зоопарке, когда сорок самок переместили на «остров», заселенный ста самцами павианов. Последовавшие драки, убийства и изнасилования привели к гибели шестидесяти самцов и почти всех самок, в живых осталось лишь семь. Переходя от одного агрессора к другому, некоторые самки умерли от истощения и голода. Наблюдающие за павианами ученые пришли к выводу, что все эти животные — грубые сексуальные насильники, которые помимо соперников часто убивают и объекты своей страсти. И никто из этих ученых даже не задумался, каким образом павианы, обладая подобными суицидными повадками, продолжают существовать в условиях дикой природы.

Ведь таким же образом возможно составить похожее включение о сексуальных и социальных отношениях людей, если отправить сорок полногрудых хористок на остров с сотней отчаявшихся, давно лишенных свободы преступников.

Живущие на свободе в своих собственных обществах павианы большую часть времени вовсе не занимаются любовью и не ссорятся, они ухаживают друг за другом. Когда они перебирают другому шерсть и разминают спину, то не ищут паразитов или крупинки соли, чтобы полакомиться, как обычно утверждается. Они лишь «доставляют удовольствие» друг другу, ласково и дружески делая обезьяний массаж.

Как ни тривиально может показаться, но это обоюдное ухаживание играет жизненно важную роль в развитии непринужденных взаимоотношений внутри племени. Фактически это единственная форма проявления дружеского расположения между низшими и высшими слоями. Разумеется, тот, кто рангом ниже, ухаживает за высокопоставленным лицом дольше и тщательнее, но в ответ за ним тоже ухаживают, пусть даже и без энтузиазма.

Как бы неправдоподобно это ни звучало, самих павианов не очень-то беспокоят пышность и иерархические привилегии. Как и цивилизованные люди, которые подчиняются нанимателям, лендлордам, налоговым инспекторам, полицейским, магистрату, политикам, президентам, лордам и королям, павианы готовы пожертвовать личной свободой ради компании своих приятелей и защиты своего общества.

В этом и состоит мудрость Макако, и именно поэтому он до сих пор живет на земле.

СОКОМУТУ

Человек на рынке

Пигмеи леса Конго считают, что между шимпанзе и людьми существует лишь одно существенное различие. И суть не в том, что люди обладают речью. Бамбути утверждают, что шимпанзе разговаривает так же много и у них тоже имеется свой собственный язык. И не в наличии разума или способности рассуждать — шимпанзе умнее людей, кроме, разумеется, пигмеев. И не в умении создавать и пользоваться орудиями труда, смеяться, плакать, танцевать, поклоняться богу, быть совестливым и врать. Шимпанзе обладают всеми чертами, присущими человеку. Но одно различие между ними все-таки есть…

«У людей есть бали, — объясняют пигмеи. — Они держат его в хижинах и повсюду носят с собой. Они делают все, чтобы он не погиб. А без бали они перестанут быть людьми и превратятся в простых обезьян и шимпанзе».

«Бали» на языке пигмеев означает «огонь».

Огонь — отличительная черта человечества. Его боятся и избегают все животные, кроме человека. Огонь — это сердце и душа каждого лагеря пигмеев. На огромном костре посередине лагеря они варят в большом котле корни, клубни и траву; жарят на шампурах термитов и гусениц; на нем готовят и мясо, если оно есть. А прохладными лесными ночами вокруг жаркого и яркого пламени пигмеи танцуют или сидят и рассказывают всевозможные истории. В их хижинах тоже горит маленький дымный костер: он дарит им тепло и уют по ночам и в дождливую погоду. Пигмеи-кочевники разбивают новый лагерь каждые две-три недели, и каждый раз женщины сооружают новые хижины из сплетенных молодых деревцев и лиан. Крышу они делают из тростника и покрывают широкими листьями мангунгу. Но новый костер они не зажигают, потому что всегда носят с собой тлеющие угли от старого. Таким образом, один и тот же огонь кочует с места на место.

Некоторые отряды пигмеев, проживающие близ лесных опушек, научились у своих соседей-негров, как добывать огонь классическим способом: они с огромной скоростью вращают твердую палку из дерева («мужчину») в более мягком плоском куске дерева («женщине»). Но в чаще леса, там, где все еще сохраняется старый уклад жизни, у пигмеев нет палочек для добывания огня или чего-либо подобного. Они пользуются огнем, берегут и почитают его, но сами добывать не умеют. Из лагеря в лагерь они переносят вечный огонь, такой же вечный, как и тот, что горел долго еще после того, как человек вообще научился добывать огонь и совершенно забыл, зачем ему понадобилось его хранить. Такой же огонь горел в святынях Египта и Вавилона, Иудеи и Греции, Рима и первых христиан. Такой же огонь пылает и ныне на почитаемых могилах Неизвестного солдата и президента Джона Ф. Кеннеди.