— Согласен, Лаврентий Павлович, не ведьмаками, — согласился я с предложением наркома. — В первую очередь обсуждаемое нами явление, что научно подтверждается открытием Бажена Вячеславовича — это проявление нового для вас вида энергий, магических сил. И вам надлежит эту силу не только признать, исследовать, но и использовать, не дожидаясь пока всех нас ею же накроют нацисты. Думаю, уместнее всего таких сотрудников будет называть либо силовиками, либо энергетиками.

— Вот это действительно неплохие названия для новой области науки! — довольно блеснул стеклышками очков Лаврентий Павлович. — Люди, использующие силу на благо трудового народа… Ну, а приставочку «магические» мы присовокупим, когда все привыкнут к применению этого нового вида энергии.

— Ну что же — приемлемо! — подытожил товарищ Сталин. — Как вы понимаете, товарищи, хм… силовики-энергетики, сила ваша должна служить на благо страны, а значит — быть подотчетной стране. — Товарищ Берия, — повернулся к наркому Иосиф Виссарионович, — новое направление силовиков, как сказал товарищ Чума, или «ведомство энергоинформационных исследований», будете курировать вы лично. Возглавит — Бажен Вячеславович, а Товарищ Чума и наш английский союзник будут консультантами, но решения о их применении за вами. Чтобы ни у кого не появилось соблазна применять эту силу бесконтрольно, во вред. Как это происходит в Рейхе.

— А скажите, товарищ Чума, как вы планируете набирать, или эээ… привлекать новых сотрудников? — Умел же Лаврентий Павлович взять быка за рога, этого у него не отнять.

Ведь он едва уложил в мозгах новое положение вещей, только-только нащупал почву ускользающего материализма под ногами, сразу в дело. Золотой человек. Жаль только, что расстреляют его после смерти товарища Сталина. Однако, раз уж так все сложилось, я был не намерен этого допустить. На износ же работает человек, и не для себя — для страны! Немного я ему здоровье поправил, а дальше видно будет.

— Ну об одном кандидате я уже упомянул… — напомнил я товарищу наркому.

— Да-да, я сейчас же отдам нужные распоряжения о эвакуации вашей семьи, а дальше?

— Дальше? — прикинул я — По пути в Берлин и тоже в окрестностях Тарасовки я встретился с одной весьма умелой трехсотлетней ведьмой, весьма охотно спроваживающей немцев на тот свет…

— Триста лет? — пораженно замер Иосиф Виссарионович, скорее по привычке поднесший было трубку ко рту. — И это возможно?

— Для одаренного силовика — вполне. Умея осознанно оперировать силой, он может исправлять изменения возникающие в процессе старения. Мне самому этот механизм не до конца понятен с научной почки зрения, но надеюсь, с помощью Бажена Вячеславовича и Глафиры Митрофановны, мы сумеем пролить свет и на эту область. Но вы уже на себе испробовали результат ее работы, товарищ Сталин. Я больше практик, а теоретик-разработчик именно она.

— Замечательно! — Кивнул Сталин. — Товарищ Берия, любыми способами и безотлагательно доставьте этих ценных научных работников в Москву! И чтобы ни один волос с их головы… Ведь нам следует не только догнать, но еще и перегнать в силовом деле фашистов, или они нас попросту сметут!

Лаврентий Павлович скупо кивнул:

— Будет исполнено, товарищ Сталин!

А я снова заговорил:

— Иосиф Виссарионович, я настаиваю на том, что свою семью из Тарасовки я буду вытаскивать лично! Конечно, вы можете провести всё и без меня…

— Хорошо понимаю вас, товарищ Чума, — произнёс вождь, наконец-то раскурив свою трубку. — Ви, товарищи, тожэ закуривайте, — щедро продолжил он. — Но, поймите и нас, товарищ Чума — вы, по сути, являетесь единственным специалистом по магической дисциплине. Без вас мы сможем развивать лишь область в которой работает Бажен Вячеславович. Да и то, без вас он будет двигаться только «наощупь». Поэтому ми и не хотим рисковать вами.

— Послушайте, товарищ Чума, — неожиданно подал голос Судоплатов, — а вы не можете опять воспользоваться тем волшебным переходом, когда вы перескочили из Берлина прямо в Барвиху?

— Увы, Павел Анатольевич, — печально развёл я руками, — печать была уникальной, полученной в дар от одной древней сущности. И изучить её я, к сожалению, не успел. Нужно было срочно улепётывать из Берлина, иначе фашистский упырь Вилигут нас бы размазал в кровавые сопли… Простите, Иосиф Виссарионович, за мой «французский».

— Он действительно упырь? — тихо спросил Берия, еще не знакомый с моим подробным отчетом по оценке сил и возможного «происхождения» вражеского колдуна. Я как раз занимался его составлением в «свободное» время.

— Действительно, — подтвердил я. — Он черпает свои силы в ежедневной смерти тысяч узников концентрационных лагерей.

— Они делают из людей какой-то магический препарат, — вмешался в разговор профессор Трефилов, — разработанный профессором Левиным. — Фашисты называют его «искра».

— Искра? — задумчиво произнёс Сталин. — Чтобы это значило?

— Искра — это малая доля «Огня Творения», которую Создатель вдохнул в человека.

— Душа… — прошептал бывший семинарист Иосиф Джугашвили.