Я усмехнулась с сарказмом и даже не попыталась этого скрыть.

Было больно осознавать, что он так сильно хочет, чтобы я уехала.

Он тяжело вздохнул.

— Просто не вкладывай все силы в нашего отца, ладно? Это единственное, о чём я прошу. И ты так и не ответила, кто оплачивает эту программу. Откуда деньги?

— Они сделали скидку и позволили оформить оплату в рассрочку, — сказала я, беря чашку с чаем. Это было не совсем ложью — скорее, немного расширенной правдой.

— Я возьму это на себя. Не хочу, чтобы ты об этом беспокоилась.

— Это было моё решение, и я ни о чём не жалею. Но можешь сделать для меня одну вещь?

— Какую? — Он скрестил руки на груди.

— Приди на одно из семейных собраний, чтобы увидеть, как у него идут дела.

— Он не протянет там так долго, так что ладно. Я соглашусь прийти в конце программы, если он всё ещё там. А теперь ты сделаешь кое-что для меня?

Я приподняла бровь.

— Что?

— Просто не привязывайся к дому слишком сильно. Твоя жизнь в Чикаго, Лайла. Пообещай мне, что будешь следовать плану.

— Да, Трэвис. Я буду следовать твоему плану, как всегда. — Я закатила глаза, потому что это было просто нелепо.

Он мог сколько угодно злиться и пытаться меня защитить, но вести себя как властный засранец было совершенно излишним.

— Это всё, что мне нужно было услышать. А как тебе работа у Хью?

Ночи, проведённые в его постели. Души вместе. Бесконечные оргазмы. Смех и лёгкость. Семейные ужины у Рейнольдсов по воскресеньям.

О чём именно он спрашивал?

— Всё отлично. Мне нравится там работать, и я провожу много времени с его семьёй. Ты же знаешь, как я их люблю.

Он улыбнулся.

— Нет людей лучше, чем Хью и его семья. Хотя, если спросить женщин Коттонвуд-Коув, они могут с этим не согласиться. Хью оставил за собой длинный след разбитых сердец.

Он громко рассмеялся, и мне это совсем не понравилось.

— Я не видела его ни с одной женщиной, с тех пор как вернулась, но, конечно, я живу в пристройке, так что не знаю, чем он занимается по ночам. — Я постаралась говорить ровным тоном.

— Думаю, он слишком занят работой, чтобы по-прежнему быть главным ловеласом города. — Трэвис усмехнулся. — Бракс теперь ходит по барам в одиночку, и у него это выходит не очень. Кстати, Хью наймёт кого-то вместо тебя после твоего ухода? Ведь ты так ему помогла.

Мысль о том, что я уеду и больше не увижу Хью каждый день, сжала мне горло.

— Уверена, Бракс справится. Не знаю, что решит Хью, когда я уйду. Он нанял больше сотрудников за последние несколько недель, и это сильно разгрузило его. Если мы всё организуем правильно, думаю, ему больше не понадобится кто-то вроде меня. Разве что он решит расширяться в городе — тогда ему точно понадобится помощь.

Трэвис кивнул.

— Ты была ему полезна. Ты пришлась ему как раз вовремя.

А он был именно тем, кто был нужен мне.

23 Хью

Время никогда не летело так быстро, как сейчас. Наверное, потому что впервые в жизни мне хотелось, чтобы оно остановилось. Но вот он, первый день августа, а значит, у меня остался всего месяц с Лайлой. Никогда прежде я не проводил столько времени с одной женщиной, да и вообще с кем-либо, даже с родными.

Мы работали вместе.

Мы жили вместе.

Мы отдыхали вместе.

И, чёрт возьми, как же хорошо мы отдыхали.

Я не мог насытиться ею. Каковы, мать их, шансы, что в тот единственный раз, когда мне не наскучило общество человека, когда я не чувствую, что задыхаюсь и не бегу сломя голову прочь, этот человек — та самая женщина, с которой мне нельзя быть?

То есть, она моя. Но не совсем. Она не остаётся, и мы оба это знаем. К тому же есть её брат, а это серьёзное препятствие, которое может стоить мне лучшего друга, что у меня когда-либо был. Но ради неё я готов рискнуть всем. И в этом-то и заключается вся чертовская ирония — она того стоит. Именно поэтому я оказался там, где нахожусь сейчас.

Я задумался, была ли доля правды в её словах, когда она назвала меня трусом за то, что я изо всех сил пытался держаться от неё подальше. Обычно мне было плевать на чужое мнение. Да, Трэвис — особый случай, но я бы выдержал любой его гнев, если дело касалось Лайлы. Он больше не был причиной, по которой я сдерживался.

Теперь всё было сложнее. Например, её счастье. У неё впереди большая работа, и она в восторге от этого. Если бы я не был привязан к этому городу тремя ресторанами, я бы всерьёз задумался о том, чтобы поехать с ней. Вот насколько я был вовлечён. Но такой вариант был невозможен, и я бы никогда не стал сдерживать её или мешать её мечтам.

А они не были связаны с этим местом.

Поэтому мне оставалось просто наслаждаться тем временем, что у нас есть, а потом пережить её отъезд. Потому что таков был наш уговор.