Но что?

Это не имеет никакого смысла, потому что я думал, что ее работа здесь со мной заключается в решении любой проблемы, которая у нее есть. Но тогда, разве я не подозревал, что в ней есть что-то большее? Что-то большее, о чем она не говорила.

Это связано с ее отцом. Это очевидно. Но этот умоляющий взгляд тихо шепчет мне, чтобы я помог ей.

От чего я должен тебя спасти, Люсия?

Я обнимаю ее лицо и целую.

— Посмотрю завтра утром. Поговорим еще, прежде чем я уйду на работу.

Она кивает, и мы вместе выходим.

Я смотрю, как она спускается в комнату Мии, и она все еще не выходит у меня из головы, когда я уезжаю.

По одному делу за раз.

По крайней мере Криштиану проснулся.

Мы с Маркусом заходим в комнату Криштиану.

Вид его, опирающегося на стопку подушек и с открытыми глазами, вселяет надежду.

Он все еще сильно ушиблен, забинтован и подключен к трубкам, но их уже не так много.

— Ребята, — говорит он хриплым, слабым голосом.

— Как ты себя чувствуешь? — Маркус опережает меня с вопросом.

— Как в тот раз, когда я пытался перепрыгнуть на своем мотоцикле через Видоуз-Пик, чтобы произвести впечатление на новенькую в школе, и в итоге сломал обе ноги.

Маркус смеется, а я ухмыляюсь воспоминаниям. Нам всем было где-то по шестнадцать.

— Я рад, что ты шутишь, — говорю я.

— Это я, веселый и игривый, пока не поранюсь.

Когда улыбка исчезает с лица Криштиану, настроение снова становится серьезным.

— Думаю, я прошёл отбор в твоих глазах, раз ты решил увидеть меня, — отмечает Маркус.

Криштиану вздыхает. — Ты давно уже прошел отбор, hombre10. — Он переводит взгляд с меня на Маркуса и делает глубокий вдох. — Я видел Лоренцо на объекте, как раз перед тем, как взорвалась бомба.

Маркус и я обмениваемся взглядами. Я стискиваю челюсти, ярость забивает мне горло.

— Ты его видел? — уточняю я.

— Да. Я его видел. Все произошло так быстро, а я был прямо за тобой, Алехандро. Я его увидел, обернулся и, должно быть, сделал два шага, прежде чем заметил гранату. Я не успел убежать. Все действительно произошло так быстро.

— Блядь, — шиплю я. — Ну, теперь мы знаем, что нет никаких сомнений, что он предатель.

— Да, и я не спросил о Тьяго только потому, что не думаю, что могу пока его исключить. Я уже говорил с врачом. Он сказал, что Лоренцо проверяет меня каждый час. Он хотел моей смерти.

— Что ж, теперь мы знаем, на ком сосредоточиться, — утверждает Маркус.

— Приведи его, Маркус. Думаю, время наблюдения прошло.

— Хорошо, босс. Я доложу через час или около того.

Он уходит, а Криштиану смотрит на меня.

— Как ты держишься, amigo?

— Я? Не беспокойся обо мне. Я просто рад, что ты не спишь.

— Я скоро встану на ноги.

— Даже не думай об этом.

— Кажется, я всегда не в форме, когда ты больше всего во мне нуждаешься.

Я качаю головой. — Если бы не ты, я бы наверняка умер.

Он не может с этим спорить, потому что знает, что я прав.

— Письма сгорели к чертям. Мы не успели просмотреть все коробки.

— Нет, но я говорил с Эстель, и я думаю, что мы имеем дело либо с моим отцом, либо с дядей Себастьяно. Люди, которых я помню, никогда не хотели бы моей смерти, но по пути произошло что-то, что подстегнуло жадность. Или, возможно, это произошло, когда я получил картель. Вот что изменилось. Любой из них должен был стать королем картеля, но дедушка выбрал меня. Это может превратить любовь в ненависть.

— Я согласен.

— Нам просто нужно посмотреть, что будет дальше.

В течение следующих нескольких часов мне звонят дважды.

Первый звонок от Маркуса, который сообщает мне, что он все еще ищет Лоренцо. Удобно, что Лоренцо нет ни в одном из мест, где мы думали, что он будет.

Вторым именем является Эрик, и это отправляет меня в его пляжный домик.

Мы сидим в гостиной, и в тот момент, когда он берет бумаги, чтобы показать мне, я готовлюсь к еще более плохим новостям.

— Алехандро, после нашего звонка ранее, я вызвал подкрепление из Лос-Анджелеса, — сообщает он мне. Я рассказал ему о Лоренцо. — Массимо и его братья уже в пути, вместе с Эйденом Романовым и Войриком.

Эйден Романов — его Пахан, а Войрик — братство в Братве, к которому они принадлежат. Знание того, что они в пути, означает, что мы достигли точки, в которой мы не можем продолжать идти так, как сейчас.

— Чикагские члены Синдиката находятся в режиме ожидания, если они нам понадобится.