— Одна из ее стервозных подруг была там и увидела тебя, когда выходила в туалет.

Ну и черт.

— Черт.

Почему Эйприл не позвонила мне? Обычно она вымещала это на мне, а не на Саванне. Возможно, она просто накапливала эту информацию, чтобы позже использовать ее против меня. Возможно, она знала, что мы с Эйденом закончили переговоры и следующим шагом был суд.

— Что еще она сказала? — спросил я.

— Она сказала, что, как бы сильно я ни хотела жить с тобой, этому никогда не бывать. Потом Джулиан разозлился, потому что я назвала его Джулианом, а не папой, и они сказали, что я наказана на месяц.

Я сжал свободную руку в кулак, лежавшую на столе. Я их чертовски ненавидел.

Джулиан был отцом Саванны с самого первого дня. Не потому, что он это заслужил. А потому что украл это у меня.

Джулиан был рядом в тот день, когда она родилась. Именно он привез ее домой из больницы. Он был тем, кто кормил ее из бутылочки и укачивал перед сном. Он был рядом и наблюдал, как она делает свои первые шаги.

Фамилия Саванны была даже не Хаксли. А Тош. Этот сукин сын Джулиан дал ей свою фамилию, когда она принадлежала мне.

До тринадцати лет она называла его папой, по привычке, и по его требованию.

Пока она не решила по-другому.

Я никогда не забуду тот день, когда Саванна пришла в галерею одна. Она была в центре города с друзьями, ходила по магазинам и бросила их. К счастью, в тот день я был в галерее. Кэти редко брала отгулы, но в тот день я торчал за письменным столом.

Слава богу за это. Когда Саванна вошла внутрь, я окаменел. Испугался, что меня снова бросят в тюрьму, потому что мой ребенок пришел навестить меня.

Но страх исчез в тот момент, когда я заметил выражение ее лица. Пустое. Одинокое. Потерянное.

Я увековечил этот взгляд на картине. Потом я повесил портрет на стену в галерее, чтобы напомнить себе, что она осталась одна из-за того, что я облажался. Я подвел ее еще до того, как она родилась.

Может быть, я все еще подводил ее. Может быть, мне следовало упорнее бороться, чтобы забрать ее от Эйприл и Джулиана. Сердце мужчины может быть разбито слишком много раз, прежде чем он, наконец, признает свое поражение.

Это был первый день, когда она улизнула, чтобы повидаться со мной, но он был не последним.

С того дня я стал для нее отцом. Так что пошел ты, Джулиан. Так или иначе, я найду способ сделать ее Хаксли.

— Мне жаль, Саванна, — сказал я, не зная, что еще сказать. Я не хотел говорить ей, что собираюсь снова обратиться в суд. Я не хотел обнадеживать ее.

— Он придурок.

Я рассмеялся.

— Ты не ошибаешься.

— А мама — стерва.

Я буркнул в знак согласия.

— Но они не имею права держать меня в этом доме. — Вызов в ее голосе звучал громко и отчетливо. Я практически видел, как она выпячивает подбородок.

— Не нарывайся на неприятности.

Она усмехнулась.

— Может, если я их как следует разозлю, они меня отпустят.

Сомнительно. Она пыталась это сделать в течение многих лет. Саванна постоянно переходила все границы, как дома, так и перед законом. По ее шестнадцатилетней логике, если она попадет в большую беду, либо судебная система выдернет ее из этого дома, либо Эйприл и Джулиан, наконец, вышвырнут ее вон.

Это не сработало, и мне не нравился риск, на который она шла. И вызов, звучавший в ее в голосе, мне тоже не нравился. Как будто неприятности, которые она уже причинила, были только верхушкой айсберга.

— Просто… держись. Пожалуйста, не делай глупостей. — Не будь такой, как я.

На заднем плане прозвенел звонок, и стало еще более шумно.

— Мне пора на урок.

— Саванна…

— Пока, папа.

На линии воцарилась тишина.

Блять.

Она была на грани отчаяния. Ничего хорошего из ее выходки не вышло бы. А это означало, что пришло время нажать на курок. Я набрал еще одно имя на своем телефоне, прижимая его к уху.

— Хакс, — ответил Эйден.

— Привет. Просто хотел проверить. Посмотреть, не сможем ли мы что-нибудь предпринять. — Мы планировали подать петицию через две недели. Прошел месяц с тех пор, как мы в последний раз пытались договориться с Эйприл. Этот месяц показал бы судье, что мы дали ей достаточно времени для рассмотрения последнего предложения.

— Почему? Что-то случилось?

— Да. Нет. Опять все то же дерьмо.

— Ты дома? Вообще-то, я сегодня в Каламити. Мне нужно было встретиться с другим клиентом, поэтому я приехал в город.