Но ему оно запрещено.

И всё же я знаю, что бывают моменты, когда он готов позволить мне делать то, что я хочу. Иногда его глаза закатываются в удовольствии, а челюсть сжимается, словно он борется с какой-то силой, которая угрожает поглотить его.

Этот мужчина — тот, кто одним движением языка заставляет меня трепетать. Он тот, кто командует мной. Он знает каждый дюйм моего тела. Он кормит меня. Он контролирует меня.

И всё же он делает это ради другого человека. Человека, имени которого он не называет, несмотря на то, что я спрашиваю каждый раз, когда он позволяет мне задать вопрос. Он пугает и возбуждает меня. Звук его голоса дарит мне утешение. Любая эмоция в его глазах заставляет мою грудь раздуваться, как будто я горжусь им.

И я ненавижу себя за это.

— Иди сюда, — он мотает головой, сдергивая полотенце с перил.

Я подхожу к нему. Всегда послушная. Всегда покорная. Я подумываю о том, чтобы опуститься на колени, но он ещё не произнёс командную фразу. От меня пока не ждут полного подчинения.

Я выполняю все его указания: поднимаю руки, сгибаю ноги, поворачиваюсь, как он того требует. Закончив, он вешает полотенце обратно на перила.

— Следуй за мной, — говорит он, поворачиваясь и выходя из ванной комнаты. Я следую за ним. — Он разрешил тебе одеться.

Конечно же, в изножье моей кровати теперь стоит вешалка с одеждой. Но она заполнена не джинсами и футболками, которые я носила раньше, а шелковыми платьями и кружевным нижним бельём. Всё в оттенках красного и чёрного. Мягкие красные тона напоминают мне о румянце розы. Яркие красные оттенки напоминают о помаде, которую любит носить Рокси. А тёмно-красные — о крови. Я с тоской провожу пальцами по материалу. Я так долго была голой, что мне уже всё равно. Я больше не испытываю стыда.

Потому что моё тело больше не принадлежит мне. Оно принадлежит ему, кем бы он ни был.

— Выбери что-нибудь. Одевайся.

Платья привлекают моё внимание. В моём мире, за исключением красного камня, шампуня и геля для душа, всё остальное кажется серым. Я выбираю платье из материала, который обтягивает моё тело и подчёркивает бёдра. Хотя я и одета, моё тело всё ещё остаётся обнажённым, и соски напрягаются от холода материала. На ощупь оно как лёд, но выглядит как огонь.

Его глаза с восхищением смотрят на меня, и во мне вспыхивает искра смелости. Возможно, это из-за того, что я одета. Или, возможно, это связано с тем, что я меньше ощущаю себя прежней и больше кем-то другим.

Я подхожу ближе, и мои пальцы находятся в шаге от того, чтобы коснуться его. Я задерживаю дыхание. Мне кажется, он тоже сдерживает себя. Но затем его рука взлетает вверх и сжимает моё запястье, словно тисками. На костяшках его пальцев появляются кровоточащие царапины, которых раньше не было.

— Не прикасайся ко мне, — говорит он.

— Почему? — Шепчу я, наши лица находятся в опасной близости.

— Потому что ты не моя, — отвечает он.

— И всё же ты прикасаешься ко мне, — говорю я, не в силах сдержать свой гнев.

— Он позволил мне это сделать. Было бы сложно обучать тебя, если бы я этого не делал.

— Кто он такой? — Спрашиваю я.

Его взгляд всё ещё больше становится прикован к моему.

— Ты знаешь, что я не могу ответить на этот вопрос.

Я сглатываю. Это больно.

— Почему я? — Мой голос едва слышен, я боюсь разрушить возникшее между нами волшебство.

— Ты уже спрашивала об этом.

— Но что я такого сделала, что кто-то решил, будто может владеть мной?

— Не говори ни слова, — рычит он.

Я падаю на колени и чары рассеиваются.

ГЛАВА 19

МИЯ

Я просыпаюсь от страха, который словно покалывает мою кожу. Я чувствую, что что-то не так. Это ощущение возвращает меня к тому моменту, когда я проснулась здесь в первый раз. Паника. Страх. Ужас.

Но мои запястья больше не скованы цепями, а на глазах нет повязки. Я лежу в постели, и единственным источником света служит луна, которая светит сквозь квадратное окно. Сегодня полнолуние — яркое полнолуние. Судя по тому, сколько раз я видела, как оно движется по небу, я нахожусь в этой адской дыре уже как минимум десять дней, хотя мне кажется, что прошло гораздо больше времени. Как будто прежняя Мия, та, что смеялась, улыбалась и пела, пришла из другой жизни, которая, кажется, не имеет ничего общего с этой.

Моё сердце громко стучит, хотя я и не понимаю, почему. Что-то разбудило меня, но я не могу понять, что именно.

Я лежу неподвижно, напрягая слух, чтобы понять, почему я не сплю. В тусклом свете луны я не могу ничего разобрать, большая часть комнаты погружена в темноту.

И тут кто-то прочищает горло. И это не Райкер. Я знаю голос Райкера. Я знаю звук его дыхания и движения его тела.

— Эй? — Осторожно окликаю я.

Никто не отвечает, но теперь я слышу чье-то дыхание, мне не знакомое. Мне бы хотелось, чтобы здесь был свет, чтобы я могла включить что-нибудь, что развеяло бы мой страх, но выключатель находится по ту сторону двери, где я никогда не была.