— Лука, — произносит она твердым голосом. — Есть еще кое-что.

Я выпрямляюсь, заинтригованный ее взглядом. Очевидно, что то, что она собирается сказать, не подлежит обсуждению. Интересно.

— Я не хочу, чтобы кто-то, кроме наших семей, знал о нашем браке, — говорит она, выдыхая. — Мы разведемся через три года, и я не могу рисковать тем, что всю оставшуюся жизнь буду известна как твоя бывшая жена. Я хочу уйти без лишнего багажа, начать все с чистого листа. И я не смогу этого сделать, если всегда буду связана с тобой.

Она отводит взгляд и продолжает:

— Я не хочу, чтобы наш брак повлиял на мою работу. Годами ходили слухи, что я сплю с тобой ради продвижения по карьерной лестнице, и я не хочу, чтобы хоть что-то из этого стало правдой. Мне важно, чтобы мы четко разделяли профессиональную и личную жизнь.

Мне это не нравится. Мысль о том, что я не смогу публично заявить о ней как о своей женщине, раздражает, но мне придется подавить это желание, если я действительно хочу, чтобы она стала моей женой. К тому же, даже если бы я захотел раскрыть правду, я бы не смог — не с помолвкой, висящей надо мной.

— Понял, — отвечаю я. — Но в обмен у меня есть свои условия.

Глава 24

Валентина

Лука смотрит на меня мгновение, в глазах у него сверкает жестокий огонек. Никогда не думала, что окажусь в такой ситуации — веду переговоры о своем браке с мужчиной, которого ненавидела столько лет.

Даже сейчас мои чувства к нему остаются сложными. Меня бесит, что он использует мою слабость, чтобы вынудить меня к этому союзу, в котором я не хочу участвовать. И еще больнее осознавать, что даже теперь, когда он собирается сделать меня своей женой, я для него всего лишь инструмент.

Я не уверена, что смогу уйти через три года, не покалеченной. Я могу притворяться, что сделана изо льда, но невозможно отрицать, что Лука воздействует на меня так, как никто другой. За последние несколько месяцев он причинил мне больше боли, чем я думала, что он способен. Сколько останется от моего сердца, когда мы расстанемся?

— Озвучь свои условия, — тихо произношу я.

Он кивает:

— У моей бабушки будут определенные правила, которым мы должны будем следовать. Думаю, они будут такими же, какие она установила для Ареса и Рейвен. Наш брак должен продлиться три года, и на протяжении этого времени мы не можем находиться в разлуке дольше трех дней подряд.

Я сжимаю губы и киваю:

— Это не проблема. Мы не были в разлуке дольше трех дней уже несколько лет, если не считать отпусков.

Лука усмехается:

— Кажется, ты не до конца понимаешь, о чем я говорю. Этот брак может быть временным, Валентина, но он будет охренеть каким реальным. Ты переедешь ко мне. И каждую ночь будешь спать в моей постели.

Я открываю рот, чтобы возразить, но он поднимает руку, усмехаясь:

— Не секрет, что я тебя хочу, но это не моя прихоть. Это правило, которое установит моя бабушка, как только узнает, что мы сделали.

Одна только мысль о том, чтобы делить с ним постель, сбивает меня с толку. Когда он касается меня, я теряю рассудок, всякое самообладание. Я превращаюсь в версию себя, которую едва узнаю. Эта потеря контроля пугает, но в то же время манит.

— Посмотри на меня.

Я прикусываю губу, но все же подчиняюсь, и тут же жар разливается по телу. Воспоминания нахлынули внезапно. В первый раз он произнес эти слова, когда его пальцы были глубоко во мне, когда он играл с моим телом так же, как сейчас играет с моей жизнью.

— С этого дня ты принадлежишь мне, Валентина. Твое тело, твои мысли, твои мечты. Все три года я хочу тебя целиком. Подумай хорошенько, потому что назад дороги не будет. Я не делаю ничего наполовину.

Я киваю и обхватываю себя руками, ощущая странную уязвимость.

— Я могу согласиться на это, — бормочу я, стыдясь того, как мое тело все еще жаждет его, несмотря ни на что. — Но в обмен ты должен пообещать мне верность. Если ты хочешь меня таким образом, мне нужно знать, что ты не прикасаешься ни к кому другому. Я не верю в любовь, Лука, и я бы предпочла брак без чего-то настолько сложного, как любовь, но верность — это то, в чем я не могу пойти на компромисс.

На мгновение мои мысли уносятся в прошлое, в то время, когда я была достаточно глупа, чтобы верить, что моя мать ошибалась, и настоящая любовь все же существует, просто ей не посчастливилось ее найти. Я поднимаю взгляд на Луку, сердце сжимается от боли. Тогда я едва пережила это. Если я влюблюсь в Луку, это меня уничтожит.

Он смотрит на меня так, будто пытается прочесть меня, и я изо всех сил стараюсь держать лицо. Я не хочу и не нуждаюсь в том, чтобы он копался в моем прошлом.

— Я никогда не изменю тебе, Валентина. Пока ты моя жена, для меня будешь существовать только ты. Только тебя я буду касаться, только тебя желать. Даже в мыслях я не позволю себе отвлечься. Я говорю это с полной уверенностью, потому что ты владеешь моими фантазиями куда дольше, чем я готов признать. И вряд ли это изменится в ближайшее время. Возможно, никогда.