Татьяна Петровна — Танюха, с ней они были ровесниками, вместе пришли сюда стажёрами, начинали с самого низа, на побегушках. А Виктор Косых — тот помоложе, у него двое детишек вечно болели, и Борис сам по своим каналам доставал младшему дефицитное лекарство от астмы.

Всё это вдруг пронеслось перед ним — и он увидел молодую Танюху, которая боязливо шла с ним на их первую практику, и припомнил сынишку Косых, кажется Ванюшу, того, который с астмой — его как-то Виктор Сергеевич привёл сюда, и тот, явно выполняя отцовский приказ, запинаясь, благодарил его за лекарство.

Борис не успел ничего ответить, справа приоткрылась дверь, и в проёме показалась хорошенькая юная головка — Наташа Лоткевич. Она работала в отделе пропусков совсем немного — года три. Сообразительная, живая, смешливая девчонка, отчаянно строившая Борису глазки, не столько из желания захомутать, сколько от живости характера.

— Борис Андреевич! — звонко взвизгнула она.

И тут же, словно все этого и ждали, двери стали открываться, одна за другой. Кто-то выглядывал осторожно, молча пялился на Бориса, кто-то, как Наташа, не мог сдержать криков радости и восторга.

А по коридору уже неслась Соня Васнецова, широко раскинув руки, словно хотела обнять его, повиснуть у него на шее, но, добежав, лишь уткнулась ему в широкую грудь, как маленькая девочка, повторяя:

— Борис Андреевич, миленький, Борис Андреевич…

Соня, его маленькая верная Соня, это она по просьбе Анны уговорила своего мужа, Олега Мельникова, пойти на должностное преступление и сымитировать казнь Бориса — никого другого принципиальный Олег Станиславович не стал бы даже слушать.

Борис растерянно поглаживал Сонину спину, а его уже обступили со всех сторон. Что-то бормотала Носова — о том, что она рада и что всегда верила, потому что такие люди, как Литвинов, никак не могут вот так закончить. Аристархов, Илья Вадимович, пожилой грузный мужчина, восторженно тряс ему руку. Заливалась смехом Наташа. А сам Борис, в окружении людей — своих людей — совершенно не знал, как себя вести.

— Борис Андреевич, уже? Уже началось, да? — Соня наконец оторвалась от его груди и подняла заплаканное и счастливое лицо.

— Т-с-с, — Борис полушутливо поднёс палец к губам, а потом, обведя всех взглядом, так же полушутливо произнёс. — Ну, чего вы тут собрались? Вас что, новое начальство работой не обеспечило?

Кто-то засмеялся, и Борис опять почувствовал себя на коне — он по-прежнему владел ситуацией, и люди его слушали. Он словно дирижёр умело управлял своим оркестром, он играл партитуру, нигде не фальшивя, не взяв ни одной неверной ноты. Как раньше.

— Борис Андреевич, а Олег с вами? — Соня тихонько потеребила его за рукав. — Мне сын звонил, сказал, что его арестовали, а сейчас уже выпустили.

— Арестовали?

Новость об аресте Мельникова спустила Бориса на землю. И он опять подобрался, вспомнил о том, что время поджимает, что где-то на Южной идёт бой, а глубоко под землёй Пашка, сосредоточенный и напряжённый, следит за показаниями своего реактора.

— Значит так, — Борис расправил плечи и повысил голос. — Послушайте меня внимательно. Сейчас вы все вернётесь на свои рабочие места и будете ждать. И я вас очень попрошу — никакой паники. И ещё, постарайтесь не распространятся о том, что вы только что видели.

— Но родных-то мы можем предупредить? — вставил Илья Вадимович. — Я так понимаю, — он кивнул на сопровождающих Бориса военных. — Сейчас в Башне может быть несколько опасно?

— Родных предупредить можете, но аккуратно и не вдаваясь в подробности. Посоветуйте своим близким сидеть дома или на своих рабочих местах и без нужды по Башне не бродить.

— Надо бы Алине позвонить, — раздался за спиной тихий голос Славы Дорохова. — Мы снизу, как полковник отмашку дал, пытались связаться с приёмной, но безрезультатно.

— Да мы до приёмной уже полчаса дозвониться не можем, — влезла Носова.

Борис со Славой нервно переглянулись.

— Соня, — Литвинов нашёл глазами Васнецову, её уже слегка оттеснили от него. — Отправь Темниковой сообщение по электронной почте. Напиши ей…

— Привет от Аделаиды Карловны, — быстро проговорил Слава, слегка покраснел и добавил. — Она поймёт.

— Ну что, всё — цирк окончен. Клоуны уехали, — Борис звонко хлопнул в ладони. — Быстро все по местам — работы у них нет, разболтались при новом руководстве. Ничего, доберусь я до вас.