— Это что? — брови Линча удивлённо подскочили, когда он пробежал глазами по строчкам слов.

— Ну я ведь ваш новый член команды, и поэтому у меня накопились вопросы. Я их выписала, и…

— И хочешь превратить вечер в интервью? — пренебрежительно бросил Хелл, развалившийся в кресле напротив. Ему Эйдан тоже швырнул одну из своих рубашек, на этот раз темно-синюю. — Гаро, ты бы выпила. Всё лучше, чем твои вопросы.

В его руках появилась бутылка, а у меня закралось подозрение. Просила же без алкоголя.

— Я, вообще-то, отношусь к этому серьёзно.

Не успел Хелл вновь открыть рот, чтобы со мной поспорить, как его перебил Эйдан:

— Он тоже относится к турниру серьёзно.

А потом он покачал головой. Блэк всё же отставил бутылку и принялся натягивать рубашку, хотя от меня не укрылось его кислое лицо — очевидно, цвет ткани аристократа не устроил от слова совсем.

— Слушай, Кнопка, все твои вопросы можно отложить до завтрашней тренировки. Уверяю, мы на них ответим исчерпывающе и с подробностями. Но… — не знаю, что Эйдан прочёл в моём взгляде, но его губы дрогнули. — Ладно, так и быть, давай один.

Клянусь, эта его улыбка почему-то выбила из колеи сильнее, чем все взгляды Августа до этого. Я и забыла, какой она может быть… родной.

Пришлось прочистить горло, а то показалось, что голос меня подведёт.

— Значит, — я взглянула на Августа, который откупорил бутылку с алым напитком и теперь наливал его в низкий бокал из толстого стекла. — Значит, твой элементаль состоит из камней.

Специально сделала так, чтобы вопрос прозвучал как утверждение.

Парень поднял на меня зелёные глаза.

— Из камней, которые всегда есть на арене. Красный гранит.

Красный гранит. Я призадумалась, вспомнив всё, что мне о нём известно. Поверхность арены неровная, усыпанная жёлтым песком. Есть ямы, есть возвышения, есть рукотворные стены. Последние, например, для того, чтобы элементаль или маг, управляющий им, могли уйти с траектории вражеского заклинания. Что до гранита… Твёрдый и прочный минерал, а уж красная его разновидность имеет мелкозернистое строение, и поэтому подвержена разрушению намного меньше. Он хорошо принимает дружественные усиливающие и защитные заклинания.

Теперь я в упор посмотрела на Хелла, который как раз отправил в рот кусочек сыра.

— Да какой температуры ты можешь раскалить камень?

Пусть свой лимит вопросов я исчерпала, но заинтересованность на лице парней дала понять, что они об этом пока не вспомнили. Хелл и вовсе закусил губу, цепко вглядываясь мне в глаза.

— Пятьсот градусов.

— За сколько секунд?

— Пять-шесть, — выдал он ответ без запинки.

Пять-шесть? Не десять? Я мысленно присвистнула. Силён, однако. В голове вспыхнул внезапный вопрос: а я сама за какое время бы управилась? Не знаю… Не мешает выяснить это на практике.

— Огонь и земля — стихии, которые не конфликтуют между собой, но это не значит, что мощным атакующим заклинанием из огненной стихии нельзя взорвать твоего элементаля, — размышляла я вслух. Август кивнул. — Но если вы с Хеллом в связке, и он предварительно раскалит его и наложит на гранит несколько слоёв лучей Лорье, то гранит от этого не пострадает.

— Лучи Лорье? Ты хочешь использовать их?

Я удивлённо уставилась на Эйдана, задавшего этот вопрос. В руках он держал бокал, но пока не пил.

— Не думала, что ты про них знаешь.

— Я же не дурак, — ухмыльнулся парень. — Их применяют в горнодобывающем деле, чтобы укрепить своды и стены шахты. Снижает риск обрушения в разы. И ты хочешь усилить элементаля Августа ими?

— Он ведь принимает на себя три четверти всех атакующих заклинаний противника, — пояснила я. — Это логично.

Да, а элементаль Хелла и Эйдана вроде бойцов дальней дистанции. Атакуют издалека.

— Мы все в одной связке, — медленно проговорил Хелл, у которого от размышлений между бровями образовалась склада. — Это не будет считаться атакой.

Тут я кивнула.

— Именно. Можно усиливать элементалей за счёт заклинаний и плетений, за счёт поддержки в моём лице, или… — я сделала многозначительную паузу, — за счёт взаимодействия ваших же стихий.

Во мне даже разгорелся азарт, хотя никогда бы не подумала, что Турнир Стихий может меня хоть как-то увлечь. Но вот он — приятным покалыванием распространяется от груди, заставляет дышать чаще и покалывать кончики пальцев.

Ровно до того момента, как Август встал с кресла, сел рядом со мной на диван, и с усмешкой на губах взглянул на Эйдана.