— Во-первых, ещё не факт, что эта твоя приятельница проболтается. Обещала ведь молчать.

— Не промолчит, — безнадёжно отозвалась Майя. Чем дольше она об этом думала, тем меньше сомнений оставалось. — Кому-нибудь обязательно проболтается. Не со зла, а так… Но проболтается. Скажет мужу, тот ещё кому-нибудь. До Эдуарда обязательно дойдёт.

— Ну и что? — в голосе Виктории прорезались воинственные нотки. — Ты ведь не можешь всю жизнь прятаться. Ну узнает он, где ты живёшь — и что? Ты тут не одна, силой назад не утащит. Драться полезет на людях? Пусть попробует!

— Ты не понимаешь… Вика, ты представить не можешь, на что он способен.

— Может быть, — скептически кивнула та. — Но я хорошо представляю, что могут другие. У Ирмы, вон, руки чешутся твоему Стрельцову хвост прижать — решайся! Разведётесь, и заживёшь свободным человеком.

— Если бы всё могло быть так просто, — горько хмыкнула Майя. — Ты думаешь, он успокоится на разводе? Вика, он меня после такого уничтожит!

— Ну смотри, — Виктория успокаивающе накрыла ладонью её нервно стиснутые руки. — Ты ведь можешь какое-то время вообще не оставаться одна. Утром тебя и так подвозит Арсений, на ферме всё время неподалёку люди. После работы я могу забирать, всё равно там каждый день бываю, просто надо будет по времени перестроиться. Опять же, вечером до возвращения Арса оставайся у меня. Не станет же твой благоверный тебя убивать при свидетелях. А потом, глядишь, всё и уляжется. Не может ведь он вечно тебя преследовать.

— Не знаю, — скорее себе, чем подруге, прошептала Майя.

Буря разразилась уже на следующий день.

У Майи с утра всё валилось из рук. Она на ходу забывала, куда идёт и что собиралась сделать, она чуть было не принялась чистить голову одной из лошадей металлической скребницей вместо щётки, другой забыла протереть ноздри и уши, а самому спокойному из здешних коней, вороному красавцу Угольку, так неуклюже расчёсывала хвост, что тот в конце концов взвился на дыбы, выражая крайнее возмущение.

Майе ежесекундно казалось, что за ней кто-то наблюдает. Следит, притаившись за углом подсобки, в пустом деннике, среди кустарников, которые, оказывается, так густо разрослись вдоль прогулочной тропы… Она повторяла себе, что это просто страх, паранойя, что она сама сводит себя с ума, но руки всё равно мелко подрагивали, а в горле застрял ком, не дающий нормально вздохнуть.

К обеду Юлия, отчаявшись дождаться от неё толка, предложила ей пойти домой, но Майя не рискнула. Четырёхкилометровый путь вдоль не особенно бойкой просёлочной дороги сейчас виделся непреодолимым препятствием, полигоном для охоты, с которого у загоняемой дичи нет ни единого шанса ускользнуть невредимой.

Изнывая от тревоги и неспособности как следует сосредоточиться на делах, она дождалась Вику. Подруга, мельком на неё взглянув, сразу всё поняла.

— Ты себя совсем загонишь, — она сокрушённо покачала головой. — Майя, так нельзя. У тебя такой вид, будто за тобой привидение гонится.

— Лучше бы привидение, — не согласилась со сравнением Майя.

Виктория вздохнула.

— Ладно, поехали запрёмся в четырёх стенах.

— Ты ведь собиралась сначала покататься…

— Ну да, а ты продолжишь тут дрожать? Поехали!

В машине Вика принялась рассуждать о том, что Майе неплохо бы обратиться к психологу или хотя бы попросить несколько отгулов — а там, глядишь, она убедится в том, что ничего не происходит, и всё-таки сумеет взять себя в руки. Майя слушала вполуха и невпопад кивала. Накопившаяся за день взвинченность никак не отступала, и она продолжала оглядываться, внимательно изучая обозримое пространство.

Именно поэтому Майя сразу заметила движущийся за ними автомобиль. Сердце ёкнуло раньше, чем она смогла сфокусировать зрение и рассмотреть машину и водителя. Майя моргнула, потом ещё раз и ещё, надеясь, что это всего лишь морок, порождённая переживаниями галлюцинация. Но реальность оставалась неизменной. Она не ошиблась, и её страхи не были напрасными.

Мозг прошило паникой. Тело знакомо сжалось, цепенея, как будто эта глупая примитивная реакция помогла бы на самом деле исчезнуть.

— Это он, — с трудом выдавила Майя. Точнее, попыталась, но из горла вырвался только еле слышный сиплый полушёпот.

— Что? — беззаботно переспросила Вика. — Ты что-то сказала?

— Сзади наша… его машина, — сглотнув, медленно и чётко проговорила она. — Это Эдуард.

Вика посерьёзнела, настороженно глянула в зеркало заднего вида.

— Ты уверена?

— Да. Абсолютно.

Виктория снова посмотрела назад, оценивая потенциальную угрозу.

— Ну… Он, по крайней мере, не собирается сбрасывать нас в кювет, — после паузы произнесла она. — Уже неплохо.

Подруга хотела лишь разрядить обстановку, но Майе стало ещё хуже. Эдуард действительно всего лишь ехал следом. Не нарушая правил, не пытаясь привлечь к себе внимание, не приближаясь настолько, чтобы это могло помешать движению.

Но она-то хорошо знала, что означает эта показная, ложная невозмутимость, что за ней должно последовать. Эдуард уже чувствовал себя победителем, уже знал, что добыча от него не ускользнёт, и сейчас наслаждался предвкушением.