– Тебе несказанно повезло, Хвост, – раздался вымораживающий, тихий голос Тёмного Лорда спустя какое-то время, наполненное тяжёлыми всхлипами бывшего Мародёра. Хвост сипло дышал, не делая попыток даже приподняться, продолжая валяться у ног повелителя точно куль. – Необыкновенно повезло. Ты допустил ошибку, грубую ошибку, но всё обошлось. Он мертв. Думаю, когда всё закончится, я позволю тебе принести слова своей горячей благодарности тому, кто исправил твою оплошность.

– Господин… Мой господин, я… – с трудом произнес Хвост, давясь слезами и воздухом. Он подполз к креслу хозяина и попробовал ткнуться дрожащими губами в подол чёрной мантии, но Волдеморт отдёрнул резко ткань, ускользая от прикосновения. Змея угрожающе приподнялась над плечом волшебника, готовая к броску. Хвост испугано замер, глядя расширившимися от ужаса глазами на питомицу господина. – Господин мой, я… я так рад… простите… простите меня…

– Нагайна, – продолжил, точно его и не прерывали, Волдеморт, поглаживая любимицу по длинному, гибкому телу, – увы, тебе сегодня не повезло. Я пока не позволю тебе пообедать Хвостом. Ну, ничего, ничего, скоро полакомишься самим Гарри Поттером.

Маргарет будто бы сама ощутила прикосновение длинных, прохладных пальцев, лаской прошедшихся по спине. Сердце кольнуло какой-то досадливой обидой, точно девочке сперва пообещали, а затем не дали какой-то не очень ценный, но всё же приятный подарок. Удивлённая подобными эмоциями – с чего бы ей жалеть о не съеденном Хвосте, слизеринка с удивлением и страхом осознала, что угол обзора сместился. Она оказалась в теле и сознании змеи и это она сейчас доверительно сообщала своему хозяину о своей обиде. Вызвав холодную усмешку на тонких бескровных губах Волдеморта.

– Запомни, Хвост, больше ошибок я не потерплю, – хозяин почти ласково взмахнул волшебной палочкой, не слушая лепета своего провинившегося слуги. – Круцио!

Маргарет судорожно глотнула воздуха и открыла глаза, над ней маячило встревоженное лицо профессора Снейпа, который, увидев, что студентка пришла в себя, подал ей кубок с зельем. Девочка безропотно выпила горьковатое варево и медленно выдохнула, чувствуя, как постепенно начинает успокаиваться чужое, не свойственное ей, злое торжество.

– Он пытает Хвоста, тот оплошал, – выговорила Грета непослушными губами.

– Не удивительно, – не преминул заметить декан Слизерина, продолжая всматриваться в лицо студентки. Девочка была бледна и как-то по-особенному встревожена. – Кто мёртв?

Невысказанное «на этот раз» повисло отравляющем смогом в воздухе, и Маргарет снова замутило. Она прикрыла глаза, стараясь справиться с собственным организмом. Медленно выдохнув и не глядя на преподавателя, она методично пересказывала своё видение, опасаясь озвучивать догадки. Отчего-то в ней крепла уверенность, что пока о Крауче-Хмури говорить рано. К тому же, судя по реакции Снейпа на слова о повышенном внимании Грозного Глаза к Маргарет, декан и сам подозревал что-то неладное.

Придя в себя, девочка, всё же, несмотря на сомнения преподавателя, осталась, и вскоре увлекшись приготовлением очередной порции зелий для Больничного крыла, немного успокоилась. Страшные картины видения и крик Хвоста, наконец, стихли в её голове, позволяя думать о чём-то более приятном.

– Стало быть, Вами интересуется профессор Хмури, – обронил декан Слизерина будто бы между делом.

– Можно и так сказать, – пожала плечами Маргарет, не желая жаловаться. Выглядеть беспомощной перед профессором Снейпом слизеринке отчаянно не хотелось. Впрочем, обманывать Мастера Зелий, тоже не было особого резона. – Мне кажется, он обеспокоен моими способностями. Не особенно верит, но, как мне кажется, хочет использовать. По его мнению, моя семья и окружение не слишком… благонадёжны.

Маргарет замолчала, вглядываясь в лицо преподавателя. Профессор Снейп хмурился, поджав губы. Похоже, слова студентки всё же навели его на какие-то размышления о поведении Грозного Глаза. Маргарет всматривалась в бледное, осунувшееся лицо профессора, пытаясь понять, к чему привёл его визит к Малфоям. Но, как и раньше, декан превосходно держал лицо. О том, что зельевара что-то тревожило, говорили только обострившееся тёмные круги под глазами и чуть более выраженная складка между бровей.

– Я Вас понял, мисс Эйваз. К сожалению, мой совет остаётся для Вас прежним – старайтесь не привлекать внимания Аластора Хмури больше необходимого. Его интерес мне не понятен, но он, определённо, не нужен Вам, – едва заметно качнул головой профессор Снейп, злясь на самого себя. Невозможность решить проблему раздражала его, возвращая ощущение собственного бессилия, которое он ненавидел всей душой. Эйваз в этом, конечно, виновата не была, ей сомой требовалась помощь, вот только оказать её Мастер Зелий не мог.

Убедившись, что ученица его поняла, Снейп окинув взглядом, готовые склянки и удовлетворённо кивнул. Маргарет, действительно была весьма талантлива в зельеварении и значительно облегчила ему задачу. Подумав, Мастер Зелий согласился с тем, что возобновить дополнительные занятия – стоящая идея. Что-то подсказывало мужчине, что вскоре у него может совсем не остаться времени, а значит нужно торопиться. Наливающаяся цветом Метка не давала мужчине покоя.

– Мисс Эйваз, – окликнул ученицу профессор Снейп, когда та уже почти скрылась за дверью. Девочка послушно обернулась, приподняв брови в немом вопросе. «Слишком похожа» – пронеслась в голове зельевара непрошенная, горькая мысль. Он досадливо поморщился и завернулся в мантию, точно мёрз, – будьте осторожны.

– Конечно, профессор Снейп. Спасибо! – слизеринка мягко и благодарно улыбнулась.

Несколько часов спокойствия были для неё подарком, несмотря на пугающее видение. И всё же, ей надо было решить, чью сторону она примет в грядущей войне. В том, что эта самая война наступит (и весьма скоро), слизеринка не сомневалась. Новый Тёмный Лорд пугал её своей жестокостью и ледяным безразличием ко всему, кроме чужих страданий. Девочка никак не могла понять, каким образом тот Том Реддл, которого она знала по дневнику, мог превратиться в подобное чудовище. Отчего-то в этих метаморфозах ей виделся чей-то злой умысел и стороннее влияние. Как, впрочем, они же усматривались и в глупом безрассудстве Блэка, а до этого в гибели Поттеров и доведении до безумия Лонгботтомов. Слишком много странностей и будто бы случайных совпадений вызывали вопросы, поделиться которыми девочке было решительно не с кем.