– Практика со студентами в Нортимсе! – выпалила я. – А ты о чем?!

– А я еще совсем сонный, – улыбнулся он, тягуче потянувшись и показывая развитость мышц пресса во всей красе. – Будь со мной помягче.

– Так! Возьми себя в руки, – попросила я, чувствуя, как слабеют ноги. – У нас впереди работа. И я должна быть уверена, что все пройдет хорошо. Мы едем как защитники и наблюдатели. Не ради развлечения.

– Хорошо, – кивнул Конрад.

– Да? – удивилась я.

Он кивнул. И добавил уточняющее:

– Но ты все равно должна мне поцелуй. Раз уж пришла сюда сама. Помнишь, был уговор? Ты придешь и признаешь, что была не права. А дальше…

– Я ничего не признавала! – выпалила испуганно.

– Значит, прощения просить не будешь? – прищурился он.

– Никогда! – кивнула я.

– И старые обиды не забыты?

– Нет! – ответила, гордо вскинув нос.

– Зачем же ты пришла ко мне? – усмехнулся он.

– Чтобы сказать, что нам отправляться в шесть утра, – ляпнула я. – Вдруг ты не знал.

– Мне сказал Налсур. – Конрад не сводил с меня насмешливого взгляда. – Сегодня вечером. Сразу после того, как я спросил его, как ему ваш поцелуй.

– Ты спросил его? – опешила я.

Конрад кивнул.

– И он ответил, что ему не понравилось.

– Да он просто не умеет ценить прекрасное, – сказала я, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее. – Или солгал. Скорее всего – второе. Потому что это был лучший поцелуй в нашей жизни. В его и моей.

– Значит, он просто не хотел, чтобы я ревновал, – легко согласился со мной Экхан. – По той же причине притворялся безразличным, когда ты обняла его за шею и, привстав на цыпочки, прижалась к его губам.

– Тебе просто было плохо видно, – прошептала я, глядя как Конрад делает шаг ко мне. Отступив, уперлась спиной в стену.

– Зрение у меня что надо, – улыбнулся он, расставляя руки по бокам от меня. – Не жалуюсь. И знаешь, что еще?

– Что? – выдохнула я.

– Я готов принять признание твоей неправоты поцелуем. Если не хочешь говорить это словами. – Он постучал кончиком указательного пальца по своим губам. – Помнишь, как говорила сама? Мы взрослые люди и хотим отпустить прошлое. Хотим?

– Мы хотим, – повторила я, как завороженная глядя на губы Конрада.

Не помню, как потянулась вперед. Привстала на цыпочки, обняла сильные горячие плечи и…

– Да чтоб тебя! – рявкнул Конрад мне в губы.

– Прости? – опешила я.

– Это ты прости, – вздохнул он, сбегая в недра дома, откуда продолжил говорить: – Нужно бежать. У наших студентов сработала поставленная мной защита. Кто-то свинтил с общежития.

– Мои пятикурсники? – спросила я, опираясь на стену рукой и все еще пытаясь прийти в себя.

– Они! – ответил Конрад издалека.

– И как ты это понял? – нахмурилась я. – Они не заметили твою магию?

– Лампочка загорелась. – Конрад вышел ко мне уже в штанах и свитере, принялся обуваться. – Там техническая система слежения. Магия – это прекрасно, но есть и другие способы наблюдения.

– Служащие в следственном департаменте пользуются подобной техникой, – припомнила я, – но откуда она у тебя? На нее нужно специальное разрешение.

– Все вопросы потом! – бросил Конрад, набрасывая куртку. – Как и твои извинения. Хотя стоп!

Он резко обернулся, обнял меня и требовательно прижался к губам. Поцелуй вышел быстрым, жарким и дразнящим. Я даже не поняла, как ответила на него и как все прекратилось!

– Вот так, – прошептал Конрад в мои губы. – Еще не извинение, но аванс.

– Совсем обнаглел, – проговорила я, силясь вернуть логику мышлению.

– Увидимся в шесть у магобуса, – подмигнул мне Конрад. – Нам предстоит долгая интересная практика. А пока нужно поймать беглеца.

Он еще раз коснулся моих губ губами и… ушел.

Через минуту вышла и я. Заметила, как шевельнулись занавески в доме напротив. Усмехнувшись, помахала гере Комаричи и отправилась к себе, чувствуя удивительное спокойствие внутри. Да, все пошло абсолютно не так, как планировалось, и впереди по-прежнему маячила масса неизвестного, но страх куда-то испарился, будто его и не было.

До своего дома я не шла, а парила, чувствуя необычайную легкость во всем теле. Пока не заметила краем глаза здоровенную тень, метнувшуюся за угол. С ним пробежала тень поменьше. Это был Виктор со своей боевичкой.