— Ты опоздала. — Тамир позвал через плечо с тяжелым израильским акцентом, перенося набор падов в дальний конец студии.

— У меня была неожиданная встреча. Я уже здесь.

— Возьми последние пады и принеси их сюда.

Последние десять лет, с пятнадцати лет, у меня был один и тот же инструктор. Тамир Хофи был сорокалетним бывшим солдатом Моссада. Он не терпел никакого дерьма, и я сделала своей личной миссией ежедневно испытывать его на прочность. Это делало тренировки интересными.

Как только я бросила тренировочные пады рядом с его кучей, он раздвинул мои ноги и навалился на меня сверху. Мы были уже поверх мягкой части студии, но приземление все равно выбило дыхание из моих легких.

— Черт, Тамир. Это больно. — Я застонала, затем подставила под себя ногу и перекатила нас, пока не оказалась сверху. Это было нелегко — он перевесил меня на шестьдесят фунтов мышц — но в этом и была прелесть крав-мага. Знай правильные движения, и любой человек любого роста может одолеть своего противника.

— Тогда ты должна была быть внимательной. Всегда будь готова, ты же знаешь.

Да, я знаю, но сегодня я узнала, что выхожу замуж.

Я разжала хватку на его руках и встала, разминая шею и плечи.

— Думаю, хорошо, что я здесь, так что ты можешь мне об этом напомнить. — Учитывая, с кем я буду жить, мне понадобится вся подготовка, которую я смогу получить. Подпрыгивая на носочках, я повернулась лицом к Тамиру и приготовилась к следующей атаке.

Мне не пришлось долго ждать. Он сделал выпад вперед и ударил меня по предплечью. Я легко уклонилась. Мы боролись снова и снова, и с каждым ударом мои демоны уходили все дальше в глубины моего сознания. К тому времени, когда мы закончили, я была спокойна, как домохозяйка после бутылки вина.

— Ты сегодня была рассеянной. — Он провел руками по своим волнистым, мокрым от пота волосам и посмотрел на меня.

— Это вопрос? Я думала, мы не задаем вопросов.

Между нами была пятнадцатилетняя разница в возрасте, что не обязательно выходило за рамки возможностей для романтических отношений. Однако я начала заниматься с ним, когда мне было всего пятнадцать, поэтому с самого начала наше взаимодействие приобрело характер брата и сестры. Мы общались с помощью сухого юмора и саркастических колкостей. Что-либо более глубокое оставалось невысказанным. Если по какой-то причине у меня возникала проблема и мне требовалась его помощь, я не сомневалась, что он мгновенно придет на помощь. То же самое касалось и меня. Ни у кого из нас не было необходимости выражать свое понимание словесно. Такая динамика многим показалась бы странной, но нам она подходила.

— Ты единственная, кто не задает вопросов. Я просто подыгрываю.

Какого хрена? — Что ты хочешь сказать?

— Я рано узнал, что ты не любишь обмениваться информацией. Обычно это не проблема, но ты обычно не такая рассеянная. — Он налил себе в рот воды из спортивной бутылки, затем бросил мне бутылку.

— Ты такой же замкнутый человек, как и я, так что не говори мне ерунды. — Я бросила его бутылку с водой обратно на пол, не став пить. — Не хочешь рассказать мне о шраме на груди или о причине, по которой ты больше не ходишь на Sabbath?

— Мы говорили о тебе, маленькая волчица, а не обо мне.

— Ну, может, нам вообще не стоит разговаривать, — пробормотала я, хватая ключи.

Он улыбнулся, используя свою футболку, чтобы вытереть пот с глаз. — Говори или не говори. Я не собираюсь заставлять тебя.

Наш сеанс был закончен. Ключи были у меня в руках, но ноги не двигались. Я прочистила горло, намереваясь попрощаться, но вместо этого правда вырвалась наружу.

— Я узнала, что выхожу замуж.

Стоическое выражение лица Тамира не дрогнуло. Его способность оставаться вечно невозмутимым была моим золотым стандартом на протяжении последних десяти лет. Он вывел фразу не поддаваться ударам на совершенно новый уровень, в совершенно отдельное измерение. Он был живым, дышащим Джеймсом Бондом. Когда мы впервые встретились, я сразу поняла, что хочу быть Тамиром, когда вырасту.

В двадцать пять лет я технически уже выросла, но мне еще предстояло пройти долгий путь, чтобы достичь уровня Тамира.

— Я так понимаю, что этот брак не по твоему выбору?

— Я согласилась, но нет, это не то, что я бы выбрала для себя.

Его глаза впились в мои, шоколадно-карие радужки потемнели до смертоносного черного цвета. — Кто этот человек?

Мой отец познакомился с Тамиром по нечистым каналам, о которых я тогда не знала. Тамир знал, что мы были частью мафии, и хотя это не было тем, что обычно обсуждалось, он был достаточно знаком с моим отцом, чтобы это не было запрещено.

— Он — это не то, с чем я не могу справиться. Меня беспокоит то, что он представляет. Его семья стояла за убийством моего брата. Я не знаю, как я могу смотреть на него, не желая его убить.

— Это было бы трудно, конечно. — Он кивнул, прислонив свое худое тело к стене. — Я плохо знаю твоего отца, но он не кажется мне человеком, который мог бы связать себя узами брака с тем, кто убил его сына.

— Ну, тут есть небольшая проблема с доказательствами. Он говорит, что прошло слишком много лет, и хочет, чтобы я дала этому человеку шанс, — ворчала я.