– И этот тип, - внезапно переключается Ал.
– Откуда он взялся?

Я думала признаться, что привела Лотера и помогу ему таким образом “отказать” иномирянке с королём. Но сейчас слова застревают в горле. Что Алистер скажет на это? Что я опять создаю проблемы?

Я что, правда собираюсь ему врать?..

– Оказался под окнами, - произношу тише.
– Он помог нам выбраться.

– Как именно?
– Алистер вдруг сужает глаза: - Расскажи.

Я боюсь, что он сейчас поймает меня на лжи… но Алистер цепляется за другое. Когда я упоминаю, что Фрей доставал меня из окна, ноздри мужа раздуваются.

– Свет. То есть, он сначала касался замужней женщины, а потом цеплялся к тебе же? Вырвать бы ему руки и язык!

Я моргаю.

Это… ревность Алистера неожиданна. И сейчас - на удивление приятна. Даже если это всего лишь капля и на пустом месте.

Что-то в груди расправляется.

Всё ведь хорошо сегодня сложилось в целом! Я выиграла бой. А небольшие сопутствующие проблемы - что за интрига без них? И я кладу локти мужу на плечи, смотрю в чёрные глаза. Обхватываю ладонями его затылок и запускаю пальцы в тёмные волосы.

– Давай не будем ссориться. Ты же не против, что я пришла, - шепчу.
– Мы так хорошо смотрелись вместе сегодня, мы отличная пара.

Он берёт мои руки за запястья.

– С этим сложно спорить.

– И ты тоже не любишь, когда я получаю чужое внимание.

Алистер медленно снимает мои руки со своих плеч, разводит в стороны.

А затем окончательно прижимает меня к стене.

– Это другое, - его голос слегка рокочет. На грани между недовольством и желанием.
– Для женщин правила строже, не я их придумал. Ты же должна доверять мне как жена.

– Я… просто не верю другим и боюсь тебя потерять.

– Ты не такая как другие жёны. Строптивая. Тёмная.
– Он снова осыпает меня упрёками, но очень жарко дышит мне в шею.
– Но ты моя, Грейс, и всегда будешь моей.

И после этих слов он впивается мне в губы.

Его поцелуй похож на наказание. Вся эта ласка похожа. Мы часто дышим, беспорядочно цепляемся за одежду, впиваемся друг в друга ногтями и зубами. Он хватает мою грудь, словно сорвавшись с цепи.

В этот раз, когда он берёт меня по-грязному прямо в стенах пристойной академии, я чувствую себя лучше, чем когда-либо за последнюю неделю.

Но я так и не могу понять, куда это всё идёт.

В следующий раз с Фреем Лотером я встречаюсь в том же ресторане через пару дней. Во второй раз между нами всё спокойнее, да и настрой веселее.

– Трепещите. Перед вами новый претендент на руку и сердце леди Алёны и, вероятно, будущий герой Эльгеры.
– Парень разваливается в кресле и улыбается так тонко, что я невольно поддаюсь его чарам. Усмехаюсь в ответ.

А потом медленно закрываю глаза. Вдыхаю полной грудью, смакуя новость.

– Прекрасно!

– Вы сомневались? Я забрал бы лавры себе, но должен признать: заслуга в основном ваша. Не каждая женщина готова взорвать академию, лишь бы припугнуть соперницу.

– Издевайтесь сколько влезет. Я сейчас порадуюсь и пойду молча оплачивать ремонт.

Как ни странно, даже оплатить в итоге придётся лишь половину! Казна готова частично возместить “разрушения, причинённые иномирянкой в процессе обучения” - и эта деталь возносит настроение вообще за облака. Хоть и удивляет.

– И что?
– Придя в себя, я жадно подаюсь вперёд.
– Вы получили какие-нибудь особые указания?

– Всего несколько. Посещать занятия с леди Алёной. Помогать ей в тренировках, иногда работать в паре.

Она со всеми подряд будет пробовать парную магию? Хотя чему я удивляюсь?

– Кто-нибудь мог заподозрить вас в нечестной игре?

– Хм, дайте подумать. Ваш дорогой супруг? Лорд Пийет? Каждый из оставшихся кандидатов и, возможно, ещё пара сотен тех, кто мечтает в кандидаты попасть?

– Я имела в виду…

– Не переживайте: видящие почти ни о чём меня не спрашивали. И кажется, это леди Алёна предложила меня им.

Идеально, Тьма побери! Так хорошо, что я даже не верю - только мысль о видящих слегка царапает. Как ни пытаюсь, я пока не могу принять их ерунду с судьбой. Или не хочу.

– Ладно. Но и вы не расслабляйтесь, - кладу руки на стол.
– Теперь начинается самое главное. Помните, что ваш соперник - Алистер, и уж поверьте мне, мужского обаяния и других достоинств у него больше, чем у подавляющего числа эльгерцев.