Я стоял на мостике «Принцессы Карибов», вглядываясь в темную полосу горизонта, где уже проступали очертания Барбадоса. Ветер гнал соленые брызги в лицо, в голове крутился план, который должен был спасти нас от глаз Кромвеля. Его люди рыскали по Карибам, ищейки с золотом в карманах и ножами за поясом. Решение пришло само: корабль нужно переименовать. «Принцесса» слишком примелькалась, ее знали в портах от Тортуги до Сент-Китса, да и Роджерс, если ему удастся выжить, наверняка пустит слухи о черном флаге с крюком. Новый облик, новое имя — и мы растворимся в ночи.

— Пит, тащи краску и кисти, — бросил я юнге, не оборачиваясь. — Морган, бери людей, будем работать.

Морган, стоявший у борта с неизменной кружкой рома, повернулся ко мне. Его глаза блестели в свете фонаря, а голос звучал хрипло, как после долгой попойки.

— Ты серьезно, Крюк? Перекрашивать корабль прямо сейчас? А если нас заметят?

Все же Морган умен, сразу ухватил суть моей идеи.

— Если заметят «Принцессу Карибов», то да, конец, — ответил я, глядя ему в глаза. — А «Морской Ворон» — другое дело. Никто не докажет, что это мы.

— А почему «Морской Ворон»?

— А почему нет?

— Логично.

Он хмыкнул, пожал плечами и пошел к команде, раздавая приказы. Я смотрел, как матросы мельтешат по палубе, вытаскивают бочку с краской, растягивают канаты. Ночь была на нашей стороне: луна пряталась за облаками, а бухта, куда я вел корабль, казалась пустой. Тихое место, вдали от главных портов, где только рыбаки да контрабандисты бросали якорь. Здесь нас не найдут, по крайней мере, не сразу.

Работа закипела. Пит, долговязый парнишка с вечно растрепанными волосами, взялся за кисть с таким рвением, что я невольно усмехнулся. Он лез за борт, цепляясь за канаты, и выводил буквы нового имени. Морган с несколькими пиратами спустив шлюпку, стоял под Питом, контролируя юнгу и корректируя грамматику не очень грамотного Пита.

«Морской Ворон» — звучит мрачно, но подходяще. Я уже представлял, как этот корабль будет скользить по волнам, обманывая всех, кто ищет старую «Принцессу». Но тут раздался крик, а следом — громкий всплеск. Обернувшись, я увидел Пита, застывшего с пустым ведром в руках, и Моргана, который стоял под ним, весь в черной краске. Лицо его блестело, как смола, а глаза горели яростью.

— Ты, мелкий гаденыш! — заорал он, сжимая кулаки. — Это что, теперь я «Ворон»?!

Пит замер, явно не зная, бежать ему или падать на колени. Команда сдерживала смех, кто-то хлопал себя по коленям, кто-то присвистывал. Я подошел ближе, стараясь держать лицо серьезным, хотя уголки губ предательски дрожали.

— Морган, не ори, — сказал я, глядя на его перепачканную физиономию. — Выглядишь внушительно. Может, это знак судьбы. Черный ворон — это очень даже хорошее имя для пирата. Я даже песенку одну знаю в тему. Это знак судьбы.

— Знак судьбы? — он сплюнул на палубу, вытирая лицо рукавом. — Я тебе покажу знак, Крюк! Этот щенок сейчас полетит на дно моря!

— Оставь его, — я махнул рукой. — Пит, заканчивай работу. Морган, проверь, чтобы все следы старого имени закрасили. Время не ждет.

Морган буркнул что-то невнятное, но подчинился. Пит, красный от стыда, снова взялся за кисть, а я отошел к борту, глядя на темные воды. Случай с краской разрядил напряжение. Впереди был Барбадос, а там нас ждали новые игры. Корабль преобразился за пару часов: черная краска легла ровно, буквы «Морской Ворон» белели на борту, а старые следы исчезли под слоем смолы. Я приказал бросить якорь в бухте и собрал команду.

— Слушайте сюда, — начал я, обводя их взглядом. — На берег иду я один. Вы остаетесь на «Принцессе», тьфу, на «Вороне», держите ухо востро. Если что — поднимайте паруса и уходите. Я найду вас позже.

— А если тебя схватят? — спросил Стив.

— Не схватят. Я теперь торговец, а не пират. Так и запомните.

Они переглянулись.

Через пару часов, как высохла краска, бриг двинулся к Барбадосу и встал на якорь в бухте. Я надел старый плащ, взял сумку с парой монет и спустился в шлюпку. Сэм и Пит гребли до порта. Волны лизали борт, ночь пахла мокрым песком. Когда шлюпка ткнулась в берег, я выбрался на сушу и огляделся. Барбадос спал, только где-то вдали горели огни факелов. Попрощавшись со своими пиратами, я натянул капюшон и пошел вдоль берега, держась теней.

В порту жизнь кипела даже ночью. Торговцы сгружали ящики, матросы таскали мешки, а шлюхи в ярких платьях цеплялись к пьяным морякам. Я прошел мимо, не поднимая глаз, и остановился у таверны с кривой вывеской «Рыжий Кот». Внутри было шумно: звон кружек, хриплый смех, обрывки разговоров. Я сел в углу, заказал эль и стал слушать. Слухи текли рекой. Кто-то говорил о пиратском корабле, который потопил галеон у Портобелло, кто-то шептался о сокровищах, спрятанных где-то на острове. Называли имена — Мансфелд, Олоне, Роджерс. Мое имя, слава Богу, не всплывало. В любом случае, Кромвель близко. Его люди могли быть среди этих пьяниц, вынюхивая мой след.