– Смотри, наши старые знакомые! – воскликнула Томина, указав на остановившуюся рядом на светофоре машину.

Ее пассажиры тоже их заметили и приветливо помахали в окошко.

На развилке в Окосинго мексиканцы ушли налево, а Марина, следуя указателю на Паленке, свернула направо и издала возглас облегчения:

– Уф-ф-ф! Не нас пасут.

– Да на что мы им сдались? – чуть раздраженно буркнул Беловежский. – Ты хотела интернет. Тормози.

На узкой улочке, что почти вертикально карабкалась вверх вдоль невысоких обшарпанных строений, они удачно припарковались прямо возле застекленной двери с вывеской, гордо предлагавшей интернет-услуги.

– Ты утром говорила с этим твоим археологом. Как, говоришь, зовут русского друга Ветрова? – уточнил Александр.

– Странное какое-то имя. Николас Вистроу, – откликнулась Марина.

– Думаю, искажено испанским прононсом.

– Безусловно.

Марина углубилась в разбор заметок, которые она отправляла Гурову. Саша решил напрямую связаться по Скайпу со своим научником:

– Андрей Михайлович, Окосинго на связи.

– Эка вас занесло, приятель, – чуть насмешливо, с долей преподского превосходства приветствовал его Танеев. – Загорел, зарос, заматерел.

Изображение сильно отставало от голоса, и это сначала развлекало Сашу, потом отвлекало и начало бесить.

– Андрей Михалыч, связь плохая, а разговор важный. Вы уже налюбовались мной. Я отключу видео.

– Валяй! Я наслышан о твоем интересе к «сосуду Ветрова». На твоем месте, осуществляя подобную поездку, я бы, возможно, тоже соблазнился поиском концов этой странной истории. Хотя это полное безумие…

– Антон сказал, вы считаете…

– Да, кто-то еще давно упоминал, что есть сведения: ваза не украдена, а спрятана… Иными словами, я слыхал, как кто-то видал, как барин едал.

– Да уж, – грустно засмеялся Александр.

Он краем глаза с удовольствием отметил, что Марина отвлеклась от своего занятия и пытается прислушаться к его разговору.

– К сожалению, да, на таком примерно уровне, – согласился Танеев. – Но если принять это за точку отсчета, то отсюда можно плясать, по крайней мере, попробовать развить эту линию.

– Возможно, у нас есть зацепка. Самого Ветрова по Мексике возил археолог Леонардо Гарсия. Моя попутчица знакома с ним лично. От него и узнала эту печальную историю. По его словам, он довез коллекционера до Тулума и сдал с рук на руки другу Ветрова, русскому археологу со странным именем Николас Вистроу, полагаю, искаженным испанским произношением.

– Без сомнения. В интернете смотрели?

– Пока нет, но подозреваю, в таком варианте мы вряд ли найдем его.

– Пожалуй. Ясно, что это Николай. Хорошо, что мы знаем, что он археолог. Впрочем, за давностью лет он мог сменить род занятий. Ладно, я понял, это зацепка. Я поищу этого человека.

– Да, но пока мы не выяснили, кто это, что мы можем предпринять? Где он мог спрятать вазу?

– Надо рассуждать, исходя из того, что мы знаем: его маршрут, что происходило в пути…

– Да-да, моя попутчица подробно записала все это со слов Леонардо Гарсии. Она журналистка.

– Только пусть не вздумает публиковать эту информацию, – обеспокоился Танеев.

– Ни в коем случае. Она все понимает.

– Кстати, о журналистах. Надо поднять прессу тех лет, когда все это случилось, как мексиканскую, так и нашу. Российские СМИ наверняка не прошли мимо такого дела. Очень уж странное, с одной стороны, а другой – жареная такая история: загадочная смерть олигарха в какой-то неведомой Мексике.

– Я думал об этом. Беда в том, что мы в основном в пути и редко имеем общение с интернетом. Сейчас поищу, пока мы в интернет-кафе.

– Давай, ты ищи у мексов, а я посмотрю Россию. Минут через пятнадцать созвон, лады?

– Договорились. Спасибо!

Беловежский вышел из Скайпа и многозначительно посмотрел на Томину. Он был уверен, что она все слышала, и не ошибся. Она кивнула, будто отвечая на его беззвучную реплику: «Ты слышала?» – и произнесла:

– Саш, ты пока ройся в интернете, а я как раз отправила материал начоду и сейчас попробую с ним созвониться по Скайпу. Он же журналист. Может, он что-то знает. Или сможет узнать по своим каналам. К тому же именно он поручил Леонардо Гарсии опекать меня. Надо узнать, откуда они знакомы.

Беловежский погрузился в дебри интернетных поисковиков, вводя ключевые слова «убийство русского коллекционера», «смерть Ветрова» и все в таком духе. Тоннами шли пустые ссылки, реагируя на «убийство» и «смерть».

А рядом он слышал долгие мелодичные призывные гудки, которыми Скайп вызывал собеседника, и гулкий, словно падение в пропасть, отнимающий всякую надежду звук сброса. Гуров явно не был доступен для общения с Томиной.

Александр столь же безуспешно перебирал бесполезные ссылки. Он уже было отчаялся, но попробовал добавить слово «наркодилеры», памятуя, что именно на них повесили эту смерть. Пролистав несколько новых ссылок, он остолбенел, прочитав: «Смерть русского наркобарона». Он кликнул на ссылку. Открылась небольшая заметка в какой-то мексиканской газетенке. Ее суть сводилась к тому, что в Четумале найдено тело российского наркобарона, что убийство его явно представляет собой разборку в мире наркодельцов. Иными, словами, «братки что-то не поделили, пусть сами разбираются». Ни слова о том, что он коллекционер древностей, зачем приехал, где и с кем путешествовал, куда направлялся. Но ведь те, к кому он ехал, знали, кто он на самом деле.