– Как вам кажется, можем ли мы доверять сеньору Гарсии? – Этот вопрос давно волновал Марину. – Он сам мне рассказал эту историю. И, по сути, только он может пролить свет, в какой момент поездки мог быть спрятан сосуд.

– Марина, – умоляюще проговорил археолог. – Уже десять лет я не знаю, кто и почему убил моего друга. Я в этом случае не доверяю никому, даже самому себе, как вы верно заметили, до тех пор, пока я не докопаюсь до истины.

– Вот мы и пытаемся докопаться до истины. Сосуд не всплыл ни в каких коллекциях, значит, может быть, чисто теоретически, хоть и почти нереально, но маленький шансик есть, что он все-таки еще покоится в том самом месте, куда Ветров его спрятал. Любая зацепка могла бы помочь понять, где именно то самое место. А мы как раз едем по этим городищам, – в отчаянии увещевал Беловежский.

Но Быстров его не захотел услышать:

– Еще раз умоляю вас не лезть в эту старую трагедию. Это опасно! К сожалению, мне пора! Надеюсь на ваше благоразумие и взываю к нему!

– До свидания! Спасибо вам в любом случае! – опустошенно произнес Саша.

А Марина заговорила с жесткими нотками в голосе:

– Я читала о вас, Николай Андреевич. И я знаю, что в свое время только ваша упорная вера в науку, ваша несокрушимая настойчивость, вопреки всем обстоятельствам, позволили вам совершить неоценимое открытие. Помогите же тем, кто близок вам по духу, кто с вами «одной крови»! Спасибо вам за разговор! Всего доброго!

Все молчали. Было заметно, что Маринины слова произвели на археолога сильное впечатление, что в нем идет какая-то внутренняя борьба. Через минуту он отрешенно проговорил:

– Да, вы правы. Удачи вам, молодые люди! – И отключился.

Томина сидела как в воду опущенная. Казалось, она истратила всю жизненную энергию на этот разговор. Беловежский, наоборот, оживился:

– Здорово ты его, Марина! Сразу видна журналистская хватка!

– А толку-то? Он был нашей единственной зацепкой.

Марина готова была расплакаться от бессилия. Они возлагали такие надежды на этот разговор. В дверь постучали, и послышался голос Комодовича:

– Ребята, поехали. Мы подбросим вас до сервиса.

– Мы поговорили с Быстровым.

– Ну вот, расскажете нам по пути по-русски. Извинимся перед Камило.

Они сдали номера, и все четверо вместе с вещами загрузились в машину Кнорозовского центра, на которой Комодович и Львова прибыли позавчера в Паленке и теперь отправлялись в обратный путь.

Курс на полуостров Юкатан. Томина сосредоточенно рулила, несмотря на то что они ехали по совершенно ровной дороге, которая к тому же долгое время оставалась четырехполосной, по две полосы в каждую сторону. Она обдумывала утренний разговор с Быстровым, и, так как Беловежский тоже молчал, она была абсолютно уверена, что он занят тем же.

Подъехали к пункту военного досмотра на границе штатов. Александр развеселился:

– Интересно, тормознут грингов? Или заловят тут наконец злостных нарушителей археологической зоны Паленке? И заметьте, сначала просто панель фоткали, невинное занятие, а потом-то в гости к самому Пакалю…

Машину остановили, и мексиканец в военной форме вежливо осведомился в открытое окно:

– Откуда?

– Из города Паленке.

– Куда?

– На полуостров Юкатан.

– Счастливого пути!

Он отдал честь и показал им следовать дальше.

– Штурман, где у нас заправка? Уточни, пожалуйста.

– В Эскарсеге заправимся и слегка перекусим. Оттуда прямехонько, derechito, как говорят наши друзья мексы, к самым важным городищам.

– Почему самым важным?

– Мариночка, я знаю, что ты расстроена общением с Быстровым. Я тоже ожидал большего. Но есть все же очень важный результат.

– Какой же?

– По-твоему, исходя из рассказов Гарсии, скорее всего, Ветров довез сосуд до Юкатана. Из беседы с Полонски мы знаем, что на месте убийства сосуда уже не было. Теперь же круг возможного местонахождения сузился еще больше. Со слов Быстрова мы узнали, что в Тулум Ветров прибыл уже без сосуда, – рассуждал Саша. – Итого получается, что во время перекуса ты достанешь список городищ, которые Ветров с Гарсией посетили на Юкатане до Тулума. Они самые важные.

– А ты прав, – повеселела Томина.

– А еще ты позвонишь Гарсии, – добавил Саша.

– Думаешь, можем ему довериться?

– Думаешь, у нас есть выход?

Диего Бернардо Рамирес выключил компьютер, откинулся на спинку кресла и задумался.

– Да, все правильно, – пробормотал он, вспомнив вчерашний разговор с Полонски.

– Веловешски – это ведь тот паренек, который заварил кашу с текистепекским мостом? – уточнил он тогда у Джорджа. – Бойкий юноша, от такого можно многого ожидать.