— Это кровь у тебя на рукаве?

— Возможно, — сказал он, будто это не имело значения.

— Почему с тобой так сложно?!

— Это со мной-то сложно? Это ты кричишь на меня после того, как я помог твоей неблагодарной заднице! — Том вскочил на ноги.

— Помог мне после того, как отравил меня! Ты рассчитываешь, что я скажу тебе спасибо?!

Риддл обошёл кровать в направлении к буфету и просмотрел содержимое. Она понимала, насколько он злится, лишь по тому, как сильно напряглись его мышцы. Каждые пару секунд он бормотал под нос ругательства и проклятья. Том бросил несколько бутылочек возле неё:

— Выпей это.

— Я не собираюсь ничего пить из твоих рук!

— Да что, чёрт возьми, с тобой не так? — он был возмущён. Его красивое лицо оставалось бесстрастным, он стиснул челюсть. Том скрестил руки на груди.

— То, что ты со мной сделал, Риддл!

— Ты думаешь, я это сделал с тобой? — прошипел он. В его глазах бушевало пламя. Лицо исказил гнев.

— Конечно, ты! Кто это ещё мог быть?

— На кой чёрт я бы давал тебе что-то, чтобы тебя вырубить, а потом нёс тебя семь лестничных пролётов наверх? Я положил тебя в кровать, чтобы ты поспала, охладил одеяла и положил холодную тряпку на лоб, когда ты истекала потом! Я даже убрался после того, как тебя вырвало на себя! А потом я спал на этом неудобном стуле!

Вырвало на себя? Она была готова умереть от стыда. Гермионе хотелось верить ему. Но у неё не было причины ему доверять. Не сейчас. Не после всего, что случилось с тех пор, как она пришла в этот мир. И всех тех ужасных вещей, которые он сделал в её реальности. Этот человек всё ещё существует где-то внутри него.

— У тебя есть другое объяснение произошедшему? Всё началось после того, как ты со мной потанцевал, Риддл!

— Твой спутник подал тебе большое количество пунша, заряженного зельями. Какую-то смесь Укрепляющего раствора, Эйфорического элексира и Нагревающей настойки, но он не уверен.

Гермиона нахмурилась. Передозировка Укрепляющим раствором могла бы объяснить её утреннюю слабость. Это могло бы быть правдой.

— Он бы этого не сделал, — сказала Гермиона. Должно быть, это ошибка.

— Да что ты?

— Нет! Барнабас относился ко мне лишь по-доброму, в отличие от тебя…

— Ты ни черта не знаешь!

— Я неправа? — спросила она.

— Да!

— Тогда что случилось, Риддл?!

— Я уже сказал тебе, Барнабас-хуев-Куфф…

— Я слышала, что ты сказал. Я не верю тебе!

Гермиона узнала эту пламенную ярость в его глазах. Гадала, начнёт ли он снова бросаться в неё проклятиями — как в прошлый раз, когда она его так сильно разозлила. Его гнев был слишком необузданным и сильным. Но каким-то образом она стояла на своём.

— Не думаю, что ты поверишь мне, что бы я тебе ни сказал, — произнёс он пронизанные горечью слова.

Огонь в очаге распалялся, отсвечивая на его профиль. От жара его магии становилось душно.

— Почему ты всегда настолько зол?! — спросила она.

— Прямо сейчас — из-за тебя! Потому что ты обвиняешь меня, а я думал… — он запнулся. Том обвёл комнату жаром пламенного взгляда. Он выглядел так, будто готов бить кулаками всё, что попадётся ему на глаза.

— Думал что? — её губы искривились в злой усмешке.

— Знаешь что? Мне незачем тут стоять и всё это терпеть!

— Что? Ты даже не сказал мне, где я!

— Ты в этой комнате Спрятанных вещей или как ты там её называешь! Счастливых праздников, — и на этом он сердито прошагал к двери, распахнул её и с грохотом захлопнул за собой. Он оставил Гермиону слабой и одинокой в Выручай-комнате. В комнате, о которой знала только она. Никто не зайдёт и не поможет ей.

Она вздохнула и потянулась к бутылочкам зелий рядом с ней. Одной из них был маленький круглый пузырёк со стеклянной пробкой. В неразборчивом почерке читалось: «Укрепляющий раствор». Если бутылке можно верить, это ей поможет. Главное — предотвратить передозировку, чтобы избежать серьёзного обморока. Пить по чуть-чуть и следовать установленной дозе.

Следующей бутылочкой оказалась длинная тонкая банка с этикеткой «Бодроперцовое зелье». Было бы здорово, если бы она могла доверять содержимому.

В последнем крошечном флаконе было несколько капель Умиротворяющего бальзама. Гермионе сейчас бы не помешало что-то успокаивающее. Она качалась на грани отчаяния, её тело стянуло, а по голове как будто чем-то проехались. Ей было трудно двигаться. Такими темпами она застрянет на этой кровати на всё ближайшее будущее. Гермиона скривилась.

Если это был Риддл, должно быть, это какой-то медленнодействующий яд. Симптомы ухудшались по мере вечера. Только если… мог ли он сказать правду о пунше? Гермиона выпила много кубков за ночь. Барнабас всегда следил, чтобы её бокал оставался полон… сделал ли он это? Знал ли он?