— В следующий раз нужно будет отправиться в Милан или в Москву, — словно большая кошка, Амелия потёрлась о своего мужчину. — Мир не ограничивается Лондоном, хотя, как мне кажется, здесь у нас лучший оперный театр.

Шив невербально заставил наполниться вином два бокала и отлевитировал один из них Амелии.

— Согласен, дорогая, жаль, что заботы не позволят нам обоим уделять этому достаточно времени. Мой бизнес и твоя работа слишком важны для магической Англии, чтобы оставлять их без внимания. Я думаю, в следующий раз мы слетаем в Сидней. У их оперного театра интересная архитектура, мне бы хотелось её осмотреть.

— Любишь всё красивое, Фрэнк? — Амелия допила вино, а затем игриво укусила его за ухо.

В итоге домой Палпатин вернулся только на следующий день.

Хагрид, отдуваясь, вышел из туалета. Он умыл лицо, кое-как расчесал пальцами густую бороду, а затем в сопровождении конвоиров направился к выходу из замка. Вчера аврорам, которые дежурили в самой страшной тюрьме Англии, пришло предписание, что полувеликана нужно освободить и доставить в Министерство. И сейчас Рубеус шагал впереди своих конвоиров, уже предвкушая скорое возвращение домой.

Внезапно из-за поворота выплыл дементор, и Хагрид впервые за эти дни почувствовал леденящий душу холод, исходящий от ужасного монстра. Всё то время, пока он сидел в Азкабане, дементоры не обращали на него внимания. Полувеликан словно находился в мантии-невидимке, которая блокировала всё воздействие этих тварей. Однако стоило ему сегодня выйти из туалета, как полувеликан почувствовал весь ужас Азкабана.

«Наверно, магическая лягушка Фрэнка перестала действовать раньше», — Хагрид с облегчением вздохнул, когда авроры отогнали монстра. Они вышли из крепости на пристань, и полувеликан с неописуемым удовольствием почувствовал солёные морские брызги на лице.

«Скорей бы домой!» — билась в косматой голове нетерпеливая мысль. Хагрид топтался на пристани в ожидании корабля на материк, но тот, как назло, не спешил причаливать к острову. Полувеликан никогда так не мечтал просто прогуляться с арбалетом по лесу, почувствовать запахи смолы и цветов, повидаться с братом и прочей роднёй. Да и Арагога хотелось навестить, у пауков слишком короткая память.

Недалеко стояли авроры, у которых сегодня закончилась смена. Они тоже с нетерпением ждали, когда подойдёт корабль. С острова было невозможно аппарировать без специального маяка-артефакта, поэтому заключённых и новую смену авроров доставляли на корабле.

Уже через четыре часа Хагрид оказался в Министерстве магии, где ему вернули старый зонт и другие личные вещи. Когда полувеликан спросил о компенсации, какой-то аврор грубо послал его в лес, сказав, что не слышал ни о какой компенсации бывшим заключённым. Решив, что спорить с властями будет себе дороже, Хагрид выругался в густую бороду и отправился камином в Хогсмид. Ему хотелось поскорей забыть Азкабан и хорошенько напиться.

К его великой радости, в подвале нашлось несколько бочонков виски и записка от Лонгботтома. В самых изысканных выражениях Лонгботтом сообщал, что тыквы регулярно поливали и удобряли, собака Хагрида достаточно гуляла и хорошо питалась, а у Поттера и его друзей сейчас всё в полном порядке.

Беззвучная вспышка магического портала на мгновение осветила мрачные коридоры Азкабана, и в самой страшной тюрьме Англии, словно из воздуха, возник человек, закутанный в чёрную мантию. Палпатин, в облике рыжего Керригана, привычно накинул на себя невидимость и недовольно скривился. Он брезгливо оглядывал место, в которое привёл его портальный маячок. Запах канализации был настолько резким, что стало ясно: лучше бы Палпатин использовал другой способ доставки кристалла в крепость.

«А если бы лягушка оказалась немного левее?» — отругал себя Шив, глядя на огромный бассейн, полный подозрительной жижи, возле которого обнаружился артефакт. Когда Палпатин отправлял Хагриду зачарованную конфету, он знал, что та проведёт некоторое время в животе у полувеликана. А когда леснику сообщат о скором освобождении, артефакт выберется наружу и станет маячком, по которому Палпатин переместится в Азкабан.

Лишь в последний момент Шив добавил в программу лягушки жёсткое требование. После коррекции артефакт мог подать сигнал исключительно с твёрдой поверхности, на которой свободно умещался человек. Только поэтому сейчас Шив стоял на каменном полу, а не имел сомнительное удовольствие трансгрессировать прямиком в колодец с нечистотами.

«Связался с дерьмом — будь готов испачкаться», — подумал Палпатин, радуясь тому, что сразу после перемещения наложил «головной пузырь». Судя по ароматам подземелья, здесь даже дементоры появлялись редко. Решив, что лучшего места для хранения одного из ключей можно больше не искать, Шив оставил лягушку с кристаллом внутри на краю каменного колодца, а сам вытащил из кармана метлу, увеличил её и полетел наверх.

Через какое-то время Палпатин добрался до этажей, где в камерах сидели заключённые, а по коридорам прогуливались охранники. Первая же пара авроров, которых встретил по дороге Палпатин, рассказали под «Империусом», в какой камере находится Сириус Блэк. Несколько минут стремительного полёта по коридорам, и Палпатин добрался до последнего этажа, на котором расположились камеры самых опасных злодеев.