– Всего лишь стряхнул с себя грязь.

– Я буду делать с тобой все, что пожелаю. Уяснил? Сейчас тебя купит мой муж, и вечером я лично научу тебя хорошим манерам.

– Я скорей сдохну, нежели покорюсь.

И тут со спины к даме подошел весьма крепкий мужчина, похоже, ее супруг. А ведь она так и не выпустила своих ногтей из моих волос, вынуждая нагнуть голову будто в мнимом поклоне. Да разве это хоть что-то изменит? Каким я родился на свет, таким и останусь.

– Что тут творится? Что себе этот раб позволяет?
– голос мужчины громыхнул по рынку. Я в ответ только улыбнулся и хмыкнул.

– Ваша жена поинтересовалась что у меня под штанами.

– Да что ты себе позволяешь? – удар пришелся точно мне в челюсть, я повалился на землю. Не ожидал, что ударят. Да и руки совершенно напрасно скрестил за спиной.

– Не портите мой товар!
– странно, но торговец и вправду за меня заступился. Встал между мной и этими двумя. Эльф тут же бухнулся на колени, с размаху на голые камни и нисколько не сморщился. Вновь мне показалось, что парень скорее играет роль, чем боится.

Мужчина стиснул кулак.

– Накажи его, - прошипел он сквозь стиснутые зубы.

– Разумеется, господин, всенепременно.

Я кое-как поднялся с земли, потер щеку. Скула явно опухнет, черт, как же по-дурацки все вышло. Чувствую себя, как дурак. Или как битый персик. Видел бы меня сейчас отец!Торговец толкнул меня в спину, благо рукой. Странно, я как будто бы начал привыкать к тем ударам, которые сыплются на меня со всех сторон, будто и вправду стал настоящим рабом. Каково же тогда бедному эльфу, если он с самого малолетства привык подчиняться чужой воле.

Джейкоб Ларм, его прежний хозяин, в делах был жесток. Не один год мы следили за ним, по крупицам собирали, чем дышит старик. Странно, что об эльфе никто толком не вспомнил. Казалось, будто бы у старика всегда есть несколько слуг в его доме. Или рабов? Отец бы ни за что не упустил возможность выкупить личного помощника старого генерала. Жив ли отец? Жив, точно жив. Другое меня волнует куда больше – здоров или нет? И почему письма идут из нашей столицы за подписью дяди? Последнее я видел на столе суда еще только день назад и подпись, и оттиск магии – кружевной лепесток – я узнал с первого взгляда.

Торговец увел и меня, и эльфа куда-то в глубь рынка, за разномастные ряды продавцов. Здесь, среди гнилых овощей, на кособоком ящике в ряд были выложены спелые абрикосы, подмятые с одной стороны точно так же, как я.

– Плетью отходите или, как он, кулаками?
– хмыкнул я.

Хотя, честно говоря, мне было почти все равно. Мысли занял отец, его положение. Почему я сразу не обратил внимания на дядину подпись? Ведь над ней красовался потускневший символ короны. Баронской ли? Или же символ...

– Бить не буду. Ешьте, специально просил для вас оставить. Воды лишней нет, так хоть персики.

– Благодарю вас, - эльф нагнулся к земле, выбрал себе пару плодов, по его белоснежным пальцам тут же потек сладкий нектар.

– И ты тоже, нечего кривить морду. Вполне целые фрукты достались.

Я задумался, с одной стороны, живот режет от голода. С другой? Есть вот так, чуть не с пола, пачкая руки? А выдержу ли до вечера, если даже капли воды не достанется? Лорэль решил вопрос за меня. Протянул чистой рукой пару фруктов.

– Благодарю.

Как же сладок нектар, как приятно наполнить им рот, облизнуть украдкой опухшие, сухие губы. За следующими абрикосами я потянулся сам. Само собой, получилось, что своеобразный обед мы с эльфом разделили поровну. Тот еще и яблоко с земли поднял, отломил подгнившую половинку, а остальное с жадностью съел. Мне и вправду стало остро жаль парня. Казалось бы, обречен я, а не он. Если эльфа не продадут сегодня, есть еще завтрашний день. Он не преступник, Лорэля можно продавать сколь угодно долго.

– Руки как следует вытрите, вон, хоть о траву, - сказал торговец, глядя на нас.

Мы вернулись обратно в ряды. Почти сразу к торговцу подошли двое мужчин. Один – чуть потолще, в добротном жилете, на ремне штанов висит несколько дорогих артефактов. Делец? Или маг? Если дар и есть, то он очень слабый. Возможно, бастард или рожден от неравного брака точно так же, как я сам.

С таким человеком легко будет вести разговор, скорее всего, о чем-нибудь обязательно договоримся. По крайней мере ему точно будет не жаль потратить деньги на почтовую птицу ради возможности получить барыш. Я сам отдам ему деньги, как только обрету свободу. Если отец сюда не сможет приехать, то пошлёт свое доверенное лицо, и мы точно все уладим. Тридцать серебряников – моя цена – легко превратятся в тридцать золотых. А это уже очень хорошая сумма. Только б не узнал этот мужчина сразу обо всех подробностях моего происхождения.