Я обернулась к хозяину кабинета. Тот уже уселся обратно за свой стол, пододвинул ближе какую-то тяжелую книгу, раскрыл.

– Если это ваш первый раб, то нам нужно поставить ваше домовладение на учет.

Мужчина приложил платок к своему носу, будто бы от невольника и вправду неприятно пахло. Раб мотнул головой, как только заметил этот жест. Того и гляди нападёт или ляпнет что-нибудь грубое. Оправдывайся потом. Хозяин кабинета точно находится при исполнении и, кто знает, какие мне светят штрафы за поведение раба?

– Первый. Можно, я отпущу его в бани?

– Нужно, - просипел мужчина в свой белоснежный платок.

– Сходи, вымойся как следует, и возвращайся. Только не долго. Вот монета, можешь ее разменять.

– Благодарю, госпожа, - парень протянул мне свою гладкую ладонь и, получив деньги, быстро скрылся за дверью. Только бы не удрал! Иначе я точно не дотащу до дома все свои корзины!

– Род занятий?

– Графический ред...

– Домохозяйка. Чем вы там увлекаетесь, мне не важно. Дети?

– Сын.

– Муж?

– Вдова, - чуть замявшись, ответила я.

– Надеюсь, он оставил вам какие-то средства. Как же воняет здесь после вашего невольника. Нужно хоть окно открыть.

– Я сама способна заработать.

– Чем?

– Я графический реда...

– Оставьте свои помазюльки за дверью дома, прошу, - моя ярость уже ударила в голову, - Для каких целей приобрели раба?

– Для личных.

– Вот как?
– мужчина гнусно ухмыльнулся, но взгляд от книги так и не поднял, - Адрес домовладения?

– Ключная улица, дом пять.

Хозяин кабинета подскочил из-за стола, вытаращил на меня глаза, сделал шаг и внезапно рухнул на одно колено.

– Спортивная травма? Сильно заскочило?

– Эль тым, - мужчина резко наклонил голову, затем снова посмотрел на меня.

– Дом я получила в наследство от Эрты Форей. Это моя бабушка.

Если врать, так уж всерьез.

Глава 15

Только бы с этой... С позволения сказать, простолюдинкой, ничего не случилось. Как легко она позволяет себя унизить. Ни достоинства нет, ни чести. Или же она просто не может за себя постоять. Красивая, нет, очень красивая, достойная, добрая женщина... И так просто дает смешать себя с грязью! А главное, кому? Может быть, тот парень и вправду аристократ. Но не по духу, а только по крови. Мелкая шавка из тех, что обитают при рынке, норовят вцепиться в подол дорогого платья, лишь бы утвердить свою ценность! А на самом деле ничего из себя не представляют. Имей я титул, положение, простую возможность ощущать себя самого человеком, я бы…

Эту женщину действительно хотелось защитить, стать той опорой, к которой она бы могла прислониться. Единственная на рынке, кто не стал распускать свои жадные руки, смог сдержаться. Только она не пошла против моей воли, только с ней рядом я чувствовал себя человеком. Пусть не аристократом, пусть невольно она все же унизила мою честь... Но только по недомыслию, из доброты своей бесконечной. А теперь ее унижают там, в ратуше. И мне пришлось повиноваться ей, бросить одну.

Я до боли стиснул в ладони монету. Жалкий оттиск портрета чужого короля на серебре. Нельзя проявить характер, нельзя дать волю чувствам. Если кроме чести во мне сохранилась хоть капля разума, капля коварства моей матери, то я смогу сделать вид, что покорился. Ждать осталось недолго. Еще пара шагов и я покину ратушу. Главное – гнуть теперь шею к земле, никому не давать заметить своей ярости. Пусть видят перед собой покорного раба. Скоро жизнь вернётся в свое русло, я вновь стану свободным, узнаю, что стало с отцом. Жаль, мать уже не вернуть. Она бы помогла мне советом и умением строить козни. Потом я отблагодарю простолюдинку.

Я подошел к двери, склонив голову. По улице снуют люди, будто бы ничего не случилось, будто наследник знатнейшего рода соседней страны не принял на грудь клеймо с ладони простой горожанки. Я сделал глубокий вдох, намереваясь запереть под опущенным до земли взглядом и гордость, и честь свою, и родовой титул.

– Не дури, парень. Ты теперь только раб, - встревоженно буркнул охранник из своего уголка.

– Как бы не так!Я вышел под палящее солнце, ноги сразу обожгло. Только бы дотерпеть! Первым делом я решил пройти в бани и только после этого посетить птичью почту. Не хотелось бы еще раз испытать унижение! Видите ли, я пахну! А как может быть иначе? Проделать пешком путь до столицы, простоять столько часов под палящим солнцем на рынке, быть товаром, ощутить все прелести невольничьей жизни на своей шкуре! Я пересек улицу и скромно постучал в двери бани. Кто б только знал, чего это стоило. Всю жизнь испытывать разумную брезгливость, несмотря на все амулеты перед такими местами и вдруг!

– Чего?

– Госпожа велела мне совершить омовение.

– Раб?

– Как видите.

Огромный орк забрал своими крупными пальцами серебрушку из моей руки, отчекрыжил от нее при помощи кусачек четвертник, повезло, что не зубом. Остаток вернул в мою руку.

– Левый зал, в глубине, за коричневой дверью. Она в углу, мимо сложно пройти. И не дай тебе боги сунуть нос в отделение господ. В особенности в личные купальни.

– Не извольте беспокоиться, я никого не стану смущать!

– Как бы тебе самому не пришлось смутиться, красавчик. Конный полк отдыхает, одни только девушки. Хорошо, если выйдешь к утру. На тебе нет клейма знатнейшего рода, а на остальное им наплевать.

Внутренне я сжался, захотелось вскинуть голову, накричать. Кто я? Неужели, этот орк вправе считать, будто бы я дам поступить с собой... дурно? И все же я поплотней запахнул на груди разорванную рубашку и постарался как можно скорей пройти по нужному мне коридору. Дверь в отделение для рабов ничем не закрывалась, ее и не думали охранять.Я вздохнул, когда попал в это помещение. Ряды кабинок, ни на одной нет ни двери, ни запора. Полупустая вешалка в уголке, на которой висят невольничьи вещи. Пар стелется по полу, он густой и совершенно ничем не пахнет. Здесь просто нет ни трав, ни благовоний. Зато чисто и довольно просторно.