– Кстати, о времени. Ты прибыл ко мне в темницу за три хавора. Но сейчас, кажется, мы потратим больше этого времени.

– Ну так, когда мне сообщили, что тебя задержали, я бросился туда на всех порах. А вот возвращаемся мы с тобой обычным шагом.

– Может, прибавим ходу?

– С удовольствием. Но ведь ты ничего не смыслишь в магии огня. Я-то воспользуюсь ею, чтобы, как ты говоришь, прибавить ходу. А вот как будешь действовать ты? На территории Зактариса запрещено использование других сфер магии, чья мощность превышает среднюю. Я уверен, ты мог бы обратиться ветром и промчаться над городами, ты мог бы зарыться под землю и беспрепятственно преодолеть любое расстояние. Но здесь всё это запрещено. Поэтому нам придётся идти пешком, - чуть помолчав, он продолжил, - Только если ты, конечно, уверен, что тебя никто не сможет заметить или поймать.

Йимир усмехнулся:

– Ты предлагаешь мне нарушить правило?

– Нарушить – это немного неправильное слово. Нарушает тот, кто попался. А пока никто не знает, а, самое главное, никому не будет от этого вреда, это нарушением назвать нельзя.

Йимир призадумался над этим. Его объяло какое-то странное наитие. Разумом он понимал, что это неправильно, что это означает пойти против закона. И даже внутренняя сила побуждала его не делать этого. Однако была какая-то другая сила, что тянула его поступить иначе. Она взывала не к его разуму, а к его сердцу, потворствуя желанию поскорее начать путь познания огня. Эта тяга была настолько сильной, что он подумал, будто бы таким образом его ведёт великое предназначение. И он поверил в это, а потому через какое-то время отвечал:

– Ты прав. Если я промчусь над Зактарисом, никому от этого плохо не станет. А, как только на горизонте появится Закта’одаг, я тут же опущусь на землю и буду ходить, как все. Таким образом мы сократим время

– Рад, что мы с тобой нашли общий язык. Ну что ж, тогда у меня к тебе просьба. Если это только возможно, не мчи со всей силы, чтобы я поспевал за тобой.

– Хорошо.

Сказав это, Йимир притянул к себе жёлтый сгусток эфира и облачился в него, как в мантию, так что его ноги оторвались от земли, и он повис в воздухе, как это обычно делают финтары, находясь в землях других народов. Алней изумился, как же легко у его друга это получилось. Он признался, что немного завидовал финтарам, которые находятся в таком состоянии левитации постоянно, а теперь увидел, как это легко получается у того, кто был рождён зентером. Йимир лишь ответил, что путь к этому был сложен и чуть было не стоил ему жизни. Алней поддержал его:

– Ну да, познать противоположную стихию третьей, а не четвёртой… Я бы, наверное, умер от одного только прикосновения к воде.

А после этого зактар показал, как маги огня придают своим телам ускорение, что удивило теперь уже Йимира. Алней выставил обе свои руки назад, оттолкнулся от земли своими ногами (взрыв закта под ногами помог ему прыгнуть повыше), а после начала создавать из своих рук непрерывные струи пламени. И на глазах у изумлённого ктиоханина огненный чародей полетел. Сначала бодро вверх, но в какой-то момент маг перестал пускать струи из своих рук, что означало конец полёту и постепенный переход к падению. Но за этот короткий промежуток времени, пока полёт превращался в падение, Алней успел перевернуться в воздухе, так, чтобы он оказался спиной к тому направлению, куда нужно было лететь. Выставив руки перед собой, но не прямо, а чуть ниже, он снова начал извлекать из них непрерывные мощные потоки закта, и его движение продолжилось. Йимир был удивлён этому. Нет, конечно, закта ни в какое сравнение не идёт с другими сферами магии в том, что касается ускоренного перемещения. Однако то, с каким мастерством и с какой грацией это делал Алней, вызывало восхищение. И Йимир так наблюдал за ним, пока тот не удалился слишком далеко. После этого он устремился за ним. Да, жар, поднимающийся от Зактариса, тут ощущался очень сильно. Неспроста Лоира предупреждала его о том, чтобы тот не летал над огненными землями и тем более не обращался в ветер. И всё же состояние свободного полёта было настоящим удовольствием.

Однако долго этим удовольствием они не могли наслаждаться, потому что на пути им повстречались двое зактаров-талами. Своими жестами они призывали ктиоханина приземляться. Йимир послушно устремился к ним. Алней чуть подотстал, но тоже прибыл на место разбирательства. Двое грозных сероглазых стражников осмотрели стоящего перед ними чародея и остановили свои взоры на его красной повязке. И один из них заговорил:

– В Зактарисе запрещено использование полётов, кроме лишь тех, которые возможны с помощью закта.

Йимир отвечал ему:

– Правда? Не знал. Что ж, приму к сведению. Но вот только не понятно мне одно – зачем становиться талами, если нельзя пользоваться всеми стихиями?

Йимир поглядел в глаза обоих зактаров в ожидании ответов, но те молчали, а потому продолжил говорить:

– Что-то мне подсказывает: вы и сами этого не понимаете. Тогда стоит ли мне останавливаться в использовании финта для того, чтобы достигать своих целей как можно быстрее?

Тут приземляется Алней и сразу же начинает оправдывать Йимира, прося прощение за то, что он нарушил правило, и обещая, что больше такого не допустит. Пока зактары смотрели на своего собрата, Йимир сказал:

– И всё равно я не понимаю, почему нельзя использовать другие сферы магии в Зактарисе? Вам что, завидно? Так вы же сами талами. Вы первые должны были показать всю несправедливость такого решения.

Стражники опять заподозрили чего неладного, а потому стали угрожать мондом. Алней этого испугался и принялся извиняться за своего друга сильнее. Но Йимир опять поддался своему странному наитию и вместо того, чтобы молча смотреть за тем, как онтоханин пытается исправить эту ситуацию, принялся утверждать, что не боится этого ихнего монда, что встреча с ним покажет только лишь то, что он прав. Он совсем позабыл о том, что телепат может выведать тайну его происхождения, что он – сын кольера. Сейчас его разум был затмит тем, чтобы доказать свою правоту и добиться отмены запрета на свободный полёт по Зактарису. Его друг откровенно изумился такому обороту событий, а потому лишь призывал Йимира успокоиться. Но порыв слишком сильно овладел им, так что слово за словом он лишь вызывал гнев огненных талами, из-за чего они заковали его в огненные кандалы и повели в Закта’одаг. Алней был сильно разочарован этим и попросил хотя бы не сопротивляться, пока они будут сопровождать его к навулу, ведь эти двое пригрозили ему тем, что тому придётся иметь дело с Викатаром. А Йимир и сам был не против того, чтобы успокоиться. Оказавшись под действием этих оков, он как будто бы пришёл в себя, но не стал этого показывать, чтобы не подумали, будто бы он – одержимый, и его нужно привести к монду для экзорцизма.

Путь до главного города Зактариса был недолгим, потому что полёты сократили расстояние. Чтобы не смущать никого из жителей Закта’одага, двое талами сняли огненные оковы, но предупредили, что надеть их снова не составит труда. Йимир лишь обещал, что не будет больше делать глупостей. Уж насколько три города, в которых побывал Йимир, были густонаселёнными, этот так вовсе был особенно оживлённым. Сенонцы всех мастей вперемешку с людьми-валирдалами занимались своими делами: кто-то целенаправленно куда-то шёл, кто-то вёл мирные беседы, кто-то просто задумчиво стоял, глядя в прострацию. Йимир встречался взглядами со многими. И все, понимая, что перед ними новичок, приветственно кивали ему. Йимир отвечал тем же. За это время он привык ощущать удушающую аура огня и агрессии. Но вот только этот дерзкий настрой, когда он излишне уверен в себе, пугал его. Он думал, что веянье Хахора всё же проникает внутрь него и формирует из него настоящего зактара. Что же тогда будет, когда он возьмётся за непосредственное обучение этой сфере магии? Но он помнил наставление матери о том, что нужно настроиться противостоять этому влиянию, и тогда далодичность закта не сможет изменить его. Поэтому Йимир настроился замечать в себе такие странные изменения и пресекать любые попытки разума начать думать не в том направлении.