– И что теперь будет?

– Если ты думаешь, что за это последует какое-то наказание, то напрасны твои волнения, ведь я лишь указал на то, чего тебе не достаёт. Работу над самим собой тебе придётся проводить самому. Что ж, а на этом мои наставления закончены, и ты переходишь под руководство мастера Бивола. Он тренирует новичков на третьем уровне закта’урина. Ты войдёшь в его группу и будешь познавать расширенные приёмы огненной стихии вместе с другими учениками. Но ты, конечно же, можешь обращаться ко мне за помощью, если вдруг что-то станет непонятно. Хотя, уверен, у тебя не должно возникнуть вопросов. Это, наоборот, к тебе будут обращаться за советом. Но ты всегда можешь приходить ко мне, если тебе захочется испытать свои силы в бою.

Йимир не мог поверить своим ушам. Не успел он взяться за практические уроки, как уже переходит на следующий этап познания закта. Однако он понимал, что всё это случилось лишь потому, что он изучал книги. Теперь он прикасается к знаниям, о которых он пока что ещё нигде не читал. И это может стать для него трудностью. А потому, немного поговорив со своим уже бывшим учителем, он направился домой к Алнею, чтобы окружить себя другими книгам, которые начнут рассказывать ему о продвинутых навыках управления огненной стихией. Арволир велел Йимиру приходить на третий уровень завтра на рассвете.

Йимир прибыл незадолго до рассвета. Поднявшись на третий уровень, он предполагал, что там никого не будет. Однако на середине большого зала тренировался один из учеников Бивола. Это был октар. И, что самое интересное, его можно было узнать по облачению – обтягивающий синий костюм, который носили все представители его народа. А поверх него надеты доспехи зактаров. Само собой, без наплечников. Красная повязка на левой руке, как и полагается, была на месте. Йимир осторожно шёл вдоль стены в тенях, чтобы не привлекать внимания этого ученика. Но тот всё равно знал о его присутствии, продолжая свои тренировки и поглядывая на незнакомца. Сын кольера видел, что основам огненной магии этот октар уже владел, однако делал слишком много движений без производства чар, как будто бы он тренировал не магические способности, а физическое тело, занимался гимнастикой. Йимир встал у середины правой стены и, опёршись о неё, стал глядеть за тем, как занимается этот чародей. Однако вскоре в зал начали приходить другие ученики Бивола, так что октар прекратил тренировки и стал разговаривать с другими будущими магами огня. О чём были их беседы, Йимир не знал, потому что не имел привычки влезать не в своё дело и подслушивать чужие разговоры. Однако не прошло и мгновения, как их беседа превратилась в жаркий спор, который грозился перерасти в потасовку. Октар понял свою ошибку и пытался завершить конфликт мирным путём. Но вот только его противники этого вовсе не желали. Вновь начал образовываться круг, чтобы смотреть за тем, как двое будут сражаться. Йимир продолжал бродить в тенях урина, пытаясь углядеть, что там происходит. Но потом всё-таки присоединился к тем, кто смотрел за этим. Зрелище это вызывало чувство несправедливости. Юный октар с сине-зелёными глазами использовал всего один магический приём – огненный шар, пытаясь поразить своего оппонента. На его лице – мрачная решимость, и было видно, что для него этот бой – целое испытание. А вот оппонент – ещё более юный зактар, можно сказать, ещё мальчик, – выражал на своём лице злобную ухмылку. Ему этот бой явно давался проще, чем магу воды. Возникало ощущение, что он считает это всё большой игрой. Йимиру это совсем не нравилось, и справедливость подталкивала его к тому, чтобы заступиться за проигрывающего. Но страх оказаться внутри кольца был сильнее, а потому он лишь беспомощно продолжал смотреть за этим делом.

Октар был хуже во всём: он умел управлять только лишь огненным шаром; атакуя, стоял всё время на месте; подавал вид не гордого огненного чародея, а полнейшего неудачника. Противник же легко и просто перемещался по отведённому для них пространству и применял другие огненные приёмы. Особенно Йимиру приглянулся пламенный хлыст. Название говорит само за себя: струя тонкого пламени извивается и устремляется вперёд, прикасаясь к плоти противника и оставляя небольшие, но довольно неприятные ожоги. Йимир пытался наблюдать, как у этого юнца получается делать это, однако беспокойство за водного чародея не давало ему возможности сосредоточиться на приёме, чтобы изучить его. За этот бой он получил слишком много ударов этим хлыстом, когда как у самого ни разу не получилось довести огненный шар до противника. Сердце Йимира с каждым мгновением болело всё сильнее и сильнее. Он сопереживал проигрывающему и люто ненавидел побеждающего. Однако нельзя было сказать, что эта ярость охватила его, подобно одержимости. Но всё же это побуждало его заступиться за водяного мага. И вот, наступает такой момент, когда октар падает на пол, будучи не в силах поддерживать своё равновесие. А зактар победоносно воздвигается над ним, явно готовясь то ли подтрунить над побеждённым, то ли вообще добить его. Сердце Йимира сжалось от всего этого, и он уже ринулся спасать его. Но могучий голос мастера огненной стихии, обращённый к ученику, остановил и Йимира, и того самого победителя. Учитель велел враждующим успокоиться. Молодой зактар встал в круг. Молодой октар поднялся с земли и тоже встал в круг. Бивол, наоборот, оказался в центре и затеял монолог со всеми учениками, рассказывая на примере двоих воителей, кто из них допустил какие ошибки. Молодой зактар был слишком недисциплинирован, из-за чего страдала его ловкость, и он показал не обширные знания в боевом ремесле, а лишь то, что он – большой выскочка. Но в остальном, со слов Бивола, его ученик преуспевал. Йимир огорчился, поняв, что наставник оказался из числа тех, кто любит говорить о чужих недостатках, когда как подчёркивать положительные моменты он не умел или не хотел. А потому, обратив свой взор на октара, он заговорил, и голос его был наполнен высокомерием, за которым угадывалось лёгкое презрение:

– Сименторий, несносный октар, сколько раз тебе можно повторять одно и то же? Закта кроакзируется не так, как этот твой окта. Движение эфира не сонаправлено движению духа. Ты должен изламывать магическую энергию, строить углы и зигзаги. Почему ты смешиваешь их? Пусть они борются, пусть противостоять друг другу, пусть твоя сила прорывается через душу. Вот поэтому у тебя ничего не получается. Пока ты не возьмёшься за ум, Артемин будет постоянно тебя побеждать.

Помимо этого, мастер дал ещё дополнительных указаний для Симентория, и тот с достоинством выдержал шквал критики в свой адрес. Йимир пытался поставить себя на его место и подумать, смог бы он столь мужественно перенести столько замечаний? Но от этих мыслей его оторвал Бивол:

– А теперь кто такой Йимир. Покажись.

Сын Талата вышел из кольца, не сказав ни слова. Учитель окинул его своим духовным взором, а после отвечал:

– Арволир достаточно лестно отзывался о тебе. Но, как по мне, ты не достоин даже тех доспехов, которые сковал наш кузнец. Тебе, как и всем тут стоящим, предстоит ещё доказать свою сущность огня.

После этого он принялся рассказывать всем, кто здесь находился, о том, насколько велик истинный закта. Что новичок в этом деле может движением зрачка срезать верхушки гор, что тот, кто научился повелевать огнём, может создавать дожди, которые обращают во прах всё, чего коснётся их душа. Те, кто прочно сплетут свою душу с красным потоком эфира, станут воплощением разрушения и силы. А потому, как вывод, все, кто сейчас пришли обучаться огненной магии, даже если что-то и умеют, то все эти знания – ничто. Они даже не новички, они – ноша, которую на своём горбу несут зактары. Он ещё какое-то время стоял так и унижал всех, кто были вверены ему, а после отдал приказ, чтобы все выстроились в шеренгу. В отряд Бивола входило много зентеров, которые были сдержаннее остальных. Они потеснились для того, чтобы Йимиру удалось пристроиться. И за довольно короткий промежуток времени все ученики уже готовы были к практическим занятиям.

И вот здесь Йимир испытал всю сложность обучение в закта’урине. Знания, которые преподавал Бивол, оказались очень сложными. О них Йимир не читал книг. А потому, как следствие, он не понимал, как начать применять новые приёмы. Все зентеры и зенте-октары уже научились скручивать огненные вихри, а у него это никак не может получиться. Послать силу закта по спирали труда не составляло, но вот образовать спирально скручивающуюся воронку, да и при том поддерживать огненную силу на протяжении всего пути по такой воронке – это уже совсем другое. И, пока Йимир постигал данный приём, Бивол иногда подходил к нему и продолжал насмехаться, называя тяжёлой ношей и никому не нужным балластом. Наверняка он думал, что таким образом взращивает в своих учениках стремление к познанию, что он унижает и оскорбляет их, когда как они в ответ будут сопротивляться этому. Йимир не знал, как это сказывается на других, но лично его это нисколько не настраивало на боевой лад. Даже наоборот, он ощущал, как падает его самооценка, из-за чего и стремление к познанию закта уходило, но никак не прибавлялось.

Когда опустился поздний вечер, Бивол закончил обучение и оставил всех, кто внимал его наставлениям. К Йимиру подошли некоторые из зентеров и стали помогать ему освоить этот самый огненный вихрь. Их спокойные и переполненные сочувствия слова были более эффективны, нежели крики наставника. Ну и, конечно же, они потрудились для того, чтобы доходчиво, буквально шаг за шагом объяснить своему земляку, как образовывать и поддерживать эту огненную воронку. Когда у него это, наконец-то, получилось, он был очень и очень благодарен пятерым зентерам. Но потом нашёл взглядом Симентория, который в одиночку занимался развитием огненных способностей, и спросил, почему никто не помогает ему. Зентеры в глазах Йимира в тот же миг сильно упали, ведь они отвечали, что он вроде как изгой местный, а потому, чтобы зактары вместе с ним не посчитали изгоями также их, они вообще никакого дела не имеют с этим сенонцем. Сын Талата не скрывал своего изумления: