Получается, что, как часто бывает, проблему отложили на будущее. И никто не хочет признавать, что это бомба замедленного действия. Идиоты! Но хоть так. Мне важен спокойный тыл, особенно без столкновений на религиозной почве. Со своей стороны я буду потихоньку переселять раскольников на юг, Урал и в Сибирь, всячески им помогая. Нельзя, чтобы они обособились и обозлились. Наоборот, люди будут считать царя-батюшку своим защитником. Для меня это двойная выгода. Решительные и сплочённые люди начнут осваивать отдалённые места. Плюс в центральной части страны станет меньше наиболее упёртых староверов, что благодатно повлияет на обстановку в обществе.

А вот что будет через пятьдесят лет, я даже загадывать боюсь. Естественно, никто не позволит возникнуть в России замкнутым и экономически мощным группам, искусственно отгораживающимся от остального населения. Я неплохо изучал историю в школе и прекрасно помню, кто активно финансировал революционные движения в XIX-XX веках и раскачивал страну. Такое не позволено никому. О чём я оставлю целое наставление преемникам, которое начал писать в прошлом году. Надо сделать всё, чтобы предостеречь потомков от ошибок, совершённых в моей реальности. Вот в такой обстановке Россия вступила в новый 1687 год.

Забавно, что своё пятилетие нахождение в новом мире я встретил в походе. А ведь давал себе слово уделять больше внимания гражданским делам, нежели лезть в военные. Однако желание воочию увидеть, как действует новая русская армия, пересилило глас разума. Ведь это тоже моё детище. И, чего греха таить, хочется потешить своё самолюбие и собственноручно творить историю.

Нет, я не строю из себя великого полководца. Для этого есть Морткин, Косогов, Бычков и ещё пяток толковых командиров. Нормальный правитель всегда найдёт чем заняться даже в дороге.

Поездка на юг получилась весьма полезной. Во-первых, я посетил экспериментальное хозяйство Бельского. Во-вторых, провёл проверку работы интендантства, офицеров и врачей, когда войско находится на марше. С учётом того, что во многих европейских армиях небоевые потери достигают трети, а то и половины личного состава, это очень важно.

Но кого я обманываю? Причина моего отъезда из Москвы совершенно иная. Откинувшись на спинку походного кресла, погружаюсь в воспоминания.

— Государь, откуда ты узнал про подсолнечник и свёклу? Ведь они раньше спокойно росли вокруг, но никто не догадался правильно их использовать. И к чему ты стремишься? — князь вдруг задал два совершенно несвязанных друг с другом вопросов.

Бельский, всё такой же резкий и эмоциональный, указал рукой на немалое поле с зелёными листьями ростков. Плодов пока не видно, но уже через полтора месяца здесь всё покроется небольшими жёлтыми солнышками. Мне всегда нравилось, как выглядят поля подсолнечника. Очень полезная культура, кстати. Это ведь не только масло, но и жмых с силосом, которым кормят скот. Добавьте к этому, что само растение хорошо поглощает влагу, поэтому его можно использовать для осушения земель. Мы, кстати, заранее начали готовить ферму и маслобойню, дабы обкатать всё на практике перед массовым внедрением культуры.

У нас здесь вообще научный подход. Князь очень внимательно меня слушал и творчески подошёл к организации работы хозяйства. С селекцией привычных культур вроде льна, конопли, пшеницы, ржи и ячменя всё оказалось достаточно просто. То же самое касается гречки, на которую у меня большие планы. Армия и царские хозяйства уже начали сеять столь полезный продукт. Да, есть у нас и такие.

По сути это артели, на паях работающие со мной. Пришлось освободить несколько сот крестьянских семей и организовать специализированные агрокомплексы. Там мужики получали жалование и сажали нужные мне культуры вроде той же гречки, проса или ячменя. Позже к культивируемому продукту присоединилась картошка. Надо диверсифицировать русское сельское хозяйство. А ещё мне необходимо кормить солдат, поэтому приходится искать более дешёвые, но питательные продукты. Касаемо армии, то у нас есть специальные военный структуры, занимающиеся вопросами продовольствия. Прибавьте к этому немалые огороды при каждом полку, где трудятся семьи солдат и батраки.

Но всё это не так важно. Например, картофель уже хорошо пошёл в народ, в первую очередь благодаря грамотному маркетингу. Как я уже говорил, сначала бояре решили распробовать, чем это лакомится царь-батюшка. А затем, после нескольких статей в газете, самые грамотные помещики, купцы и зажиточные крестьяне поняли, что земляное яблоко — настоящее спасение для севера. Хлеб может не уродиться и взлететь в цене, поэтому картошка начала захватывать целые губернии. В хорошем смысле, конечно.

Главным же нашим проектом является подсолнух и сахарная свёкла. Первый уже лет через пять мы начнём культивировать в промышленных масштабах. Вторая пока проходит необходимые стадии селекции, для чего мы выделили особую делянку, которой занимается прикреплённый агроном. Всё пока держится втайне, и на это есть веские причины. Боюсь, меня убьют европейские торгаши, если узнают, что в России успешно разрабатывают замену тростниковому сахару. Но пока удаётся держать наши проекты в секрете. Народ думает, что Бельский улучшает сорта обычных культур, ещё и занимается коневодством.

Андрей Фёдорович привёз меня на поле, засаженное подсолнухами, на второй день осмотра немалого хозяйства, которое правильнее назвать агрохолдингом. Здесь он и задал вопросы, которые на самом деле гораздо глубже. Обо мне и так ходит множество слухов. Ведь я оказал влияние не только на промышленность, земледелие и общественное устройство. Народ у нас неглупый и прекрасно понимает, что газета и журнал — тоже моя инициатива. А лапта с парками? И вот из таких мелочей складывается общая картина, над которой задумываются умные люди. Они же видят, что у меня есть цель, ради которой и происходят столь резкие изменения в русском обществе.