– Золотые руки у тебя, Эдик!
– похвалил меня Михалыч.
– Ни одной заготовки не испортил. Все аккуратно делаешь. Тут до тебя парнишку одного присылали, так он по цеху ходил, брак собирал, чтобы хоть что-то сдать. Если так и дальше пойдет - через полгодика тебя слесарем оформим. А там, глядишь, лет через пяток и мое место займешь, каково, а?

– Отлично, - вежливо кивнул я. Да уж, хорошенькая перспектива. Прямо как в моем любимом фильме "Однажды в Америке": "Сначала моешь овощи, потом нарезаешь салат, через год или два будешь помощником менеджера, и вот тогда пойдут большие бабки...". Всю жизнь мечтал... Получаться-то у меня получалось, да только не нравилось мне. К концу дня уже устали ноги и предательски заныла спина.

Ровно в семнадцать ноль-ноль раздался длинный звонок, будто в школе. Народ завозился, начал прибирать рабочие места и выключать станки. Я последовал примеру Толика и двинулся в раздевалку. Там я с удовольствием скинул с себя надоевшую за день рабочую одежду и ботинки, размял затекшие ноги и побежал быстрее в душ, чтобы скорее привести себя в порядок. Душевая завода с облупившейся плиткой и протекающей старой лейкой, конечно, совершенно не походила на мою ванну с гидромассажем, но я, усталый и обессиленный, уже совершенно не обращал на это внимания. Горячая вода есть - и ладно.

Наскоро переодевшись, я вслед за Толиком попрощался на проходной со сторожем Степанычем и, выйдя на улицу, потянулся, разминая спину.

– Устал?
– понимающе спросил приятель.
– Не боись, это с непривычки. Ты же работаешь всего ничего! Потом втянешься, легче будет! Бежим, вон трамвай наш идет!

– Надеюсь, хоть в субботу отосплюсь, - пробурчал я, разминая руку. Она все еще болела.

– А с чего это ты в субботу спать собрался?
– изумился Толик.
– Обычный же рабочий день.

– Рабочий?
– теперь уже моя очередь пришла удивляться.
– А мы разве не по пятидневке работаем?

Толик с сочувствием поглядел на меня и сказал:

– Да, брат, тебе и впрямь отдохнуть надо. Какая пятидневка? В субботу мы работаем, пора уже привыкнуть. Ну ты у себя в деревне и по семь дней работал, правда, и ничего?

– Ничего, - уныло согласился я. Да, стало бы, поваляться в субботу с утречка в кровати у меня не получится. Придется и в субботу вкалывать на заводе и ждать воскресенья... Интересно, какие еще сюрпризы меня ожидают?

Над моим ухом настойчиво звенел будильник. Нет, не приятная нарастающая мелодия на моем смартфоне за пятьдесят тысяч деревянных, а простой советский будильник, который, кажется, может поднять на ноги целый взвод солдат - будильник "Слава". Он трезвонил и трезвонил... Я открыл слипшиеся глаза, потянулся, перевернулся и сильно прихлопнул его рукой, чтобы перестал звенеть.

– Ммм... Уже пора?
– сонно пробормотал мой сосед по комнате.
– Представляешь, мне снова снились какие-то пришельцы...

– Пора, - согласился я.
– Надо было засыпать пораньше. Толик, вставай! Мэл нам уже, наверное, очередь в душ занял.

Уже целая неделя прошла с тех пор, как я из юного мажора Антона, живущего в родительской квартире в башне "Москва-Сити" и беззаботно тратящего время и деньги на развлечения, превратился в обычного заводского работягу, живущего в общежитии на окраине Москвы. Я гулял по, казалось бы, родной, но такой непривычной для меня Москве, смотрел на реку, облокотившись на парапет Кремлевской набережной, отдыхал на лавочке в сквере на Кропоткинской улице, купался в открытой купальне в Хамовниках, наблюдал, как возводимые строителями мощные сталинские массивы на проспекте Мира притесняли деревянные дома... Теперь уже я иногда, проснувшись пораньше, будил своего соседа Толика.

Я потянулся, откинул простынь и, зевая, спустил ноги на пол. Рассиживаться некогда. Надо успеть помыться, пока Мэл, самый дисциплинированный из нас и просыпающийся всегда раньше всех, держит для нас очередь в душ, быстро вымыться обычным кусковым мылом, а не привычным мне лаймовым гелем за семьсот рублей, почистить зубы порошком, прожевать пирожок, купленный вчера у метро, запить его чаем с сахаром из граненого стакана, сделанного строго по ГОСТу, и бежать скорее на остановку, на которой, так же, как и я, зевая, будут стоять другие парни из нашего общежития.

А вечером, приходя домой, я теперь сам должен был готовить еду, если выпадает мое дежурство. Готовили мы по очереди на всю комнату. У Толика отлично получались макароны по-флотски и яичница с помидорами, а Мэл славился тем, что мог приготовить вполне съедобный суп из чего угодно. Он просто брал что-то из наших общих запасов, а в случае необходимости пробегался по всем этажам общежития и собирал всего понемногу - луковицу, сало, помидоры, морковь, картофелину, пару сосисок... Из любого ассорти у моего нового товарища получалась какая-то неимоверная вкуснятина, а все скинувшиеся потом обязательно приглашались на суп.