Одна из самых странных минут в моей жизни.

Её кожа, кстати, была… немного прохладной. И невероятно гладкой, приятной на ощупь. Идеальной, я бы даже сказал.

У людей пульс в покое где-то 60–80 ударов/мин. У меня сейчас, кстати, немного выше, думаю…

Температуру же измерять, за неимением при себе точного инструмента, пришлось по местной классике — приложением руки ко лбу. Взгляд блёкло-голубых, тлеющих изнутри лёгким любопытством, глаз — слегка нервировал. Но я справился, подавив порывы молодого тела!

Что мы знаем о Фрирен?

Она может жить в снегу, в лёгкой одежде, и это не вызывает у неё ни малейшего дискомфорта. Если верить восстановленным в медитации воспоминаниям — в одном эпизоде она входит в ледяную воду без дрожи или реакции. Она не демонстрирует признаков «жизни» вроде горячей кожи или одышки, даже после битвы.

Температура тела у эльфов — пониженная.

Я бы предположил, по ощущениям, примерно 33–34°C, то есть на 2–4 градуса ниже, чем у человека. Это согласуется с замедленным метаболизмом, невосприимчивостью к холоду и физической устойчивостью без перегрева.

Пульс в эту теорию входит идеально.

Подозреваю, признаков тахикардии в стрессовых ситуациях от эльфов тоже можно не ожидать.

Даже дыхание, что я позволил себе измерить, когда «снимал данные» со лба — подтверждало это. Оно было медленное, поверхностное. Где-то 8–12 вдохов в минуту, если я прав. У людей это, если я правильно помню, 12–20.

Было, признаю честно, несколько неловко. Атмосфера была уж больно интимной: тишина, телесный контакт, свечи… И никакой реакции от эльфийки.

Чуть спешно, я просил у неё разрешения зайти через неделю. Получив же оное, вышел.

На этой базе мне, по идее, положены увольнения раз в неделю. Для этого, конечно, нужно согласие старших офицеров, но не думаю, что с этим возникнут проблемы.

А заодно достал свою записную книжку, вписав туда пункт проследить за тем, насколько быстро восстановится ранка на пальце эльфийки-воина.

«Это было… до невероятного просто», — вздохнул, успокаивая стучащее от восторга сердце.

Свою и Готфрида кровь я изучал. У меня есть данные — даже при себе. Но потеряв контакт с Крафтом — я и не надеялся получить в руки что-то настолько ценное, пока не встречу Фрирен. А там она… думаю, я бы смог уговорить её «поделиться телом», да…

Но от своих планов я не отказываюсь: воины и маги, подозреваю, могут иметь довольно значительные различия… назовём это «строение тел».

«Так, выводы?» — успокоил себя, входя в более прикладные течения мыслей.

К Крафту, несмотря на уважение, никаких чувств, что я мог бы охарактеризовать как «романтичные» — у Астрид не было. Это первое.

У них нет инстинктов, которые заставляют их размножаться, и они не испытывают особого сексуального влечения, если испытывают вообще — вот моя теория. Это второе.

Забота об эльфах, которых они знают, отличается от их заботы о непрерывном существовании своего вида. Даже вспоминая Фрирен, её предысторию с демонами и истреблением поселения эльфов…

Фрирен заботилась об эльфах в своей деревне. Она явно восприняла близко к сердцу то, что демоны убили их. Она начала их ненавидеть, да. Собственно, поэтому она решила посвятить свою жизнь их убийству.

По моей же теории — поэтому, из-за отсутствия заботы о своём виде, она никогда не пыталась найти другую деревню. Ее не волнуют эльфы как вид — ее волновали только те эльфы, которых она знала лично.

Фрирен и Крафт жили в одной хижине, пережидая суровую горную северную зиму, шесть месяцев. Они жили в той хижине шесть месяцев — и просто разошлись с коротким «встретимся ещё, авось».

Человек бы больше заботился о том, с кем делил комнату на неделю!

Ещё выводы?

Репродуктивные инстинкты обычно возникают из-за потребности произвести потомство до того, как закончится продолжительность жизни.

Поскольку продолжительность их жизни практически бесконечна или, по крайней мере, не имеет установленных пределов, у них нет этого инстинкта. Логично? Вроде да.

Популяция эльфов, вероятно, постоянно росла до геноцида, устроенного, если манга и смутные воспоминания относительно неё не врут, Королём Демонов, потому что, поскольку они не умирают, любой новый эльф, рожденный в этом случае, является дополнением к популяции. Но из-за геноцида, который как бы не был «естественным» явлением, они теперь вымирают.