Слезы, которые я так старательно сдерживала, наконец прорываются. Они катятся по щекам горячими дорожками.

— Я все время жду, когда вы поймете, что сделали ошибку. Что я не та, кто вам действительно нужен.

Признание вырывается из самых глубин моей души, обнажая ту боль, которую я старательно скрывала. Уязвимость, которую так боялась показать.

Роан и Конрар обмениваются взглядами, в которых я вижу не разочарование, как ожидала, а глубокую нежность и понимание.

Конрар первым нарушает молчание. Он подходит ко мне так плавно, словно боится спугнуть. Его огромная ладонь бережно касается моей щеки, большим пальцем стирая слезы.

— Наша маленькая эвисса, — его голос, обычно твердый как сталь, сейчас мягок как бархат. — Ты действительно не видишь себя нашими глазами.

Роан тоже подходит ближе, становясь с другой стороны.

— Ты думаешь, что твоя сила измеряется физическими параметрами? — нежно он берет мои руки в свои. — Ты думаешь, нам нужна женщина, способная сражаться с врагами? Мы сами с этим прекрасно справляемся.

— Нам нужна ты, — продолжает Конрар. — Женщина с бесконечной добротой и состраданием. Женщина, которая видит мир с любовью и надеждой, несмотря на все испытания. Женщина, чья душа так глубока и чиста, что может исцелить наши раны.

— Ты знаешь, что мы видели на войне? — Роан задает этот вопрос тихо, почти шепотом. — Мы видели смерть, разрушение, предательство. Мы потеряли веру в то, что в этой вселенной еще осталось что-то светлое и настоящее.

— А потом пришла ты, — Конрар смотрит на меня с таким обожанием, что мое сердце замирает. — И мы вспомнили, ради чего сражаемся. Ты не просто наша эвисса, Ксандра. Ты наше спасение.

Их слова проникают глубоко в душу, растапливая лед сомнений, который так долго сковывал меня. Никогда еще я не чувствовала себя такой любимой, такой… значимой.

— Сильных женщин в галактике много, — говорит Роан, прижимая мою ладонь к своей груди, где бьется его сердце. — Но таких, как ты — нет. И никогда не было.

— Ты сильнее нас обоих, — добавляет Конрар. — Твоя сила — в духе, в сердце, в способности любить вопреки всему. Это та сила, которой мы с братом никогда не обладали.

Тело мое сотрясается от беззвучных рыданий, но теперь это слезы очищения, освобождения. Все страхи и сомнения, которые я так долго носила в себе, выходят наружу, уступая место чему-то новому — уверенности.

— Я так боялась не соответствовать, — признаюсь я сквозь слезы. — Боялась, что вы разочаруетесь.

— Никогда, — в унисон отвечают они, и эта синхронность заставляет меня улыбнуться сквозь слезы.

В этот момент я ощущаю что-то странное — тепло, разливающееся в груди. Не просто эмоциональное тепло, а физическое ощущение тепла и света, словно что-то пробуждается внутри меня.

— Я чувствую это, — шепчу я, прижимая руку к сердцу. — Внутри… что-то происходит.

Глаза Роана и Конрара одновременно расширяются от удивления и восторга.

— Связь, — выдыхает Конрар. — Она просыпается. Ты готова, Ксандра.

— Готова? — повторяю я, хотя уже знаю ответ. Все мое существо наполняется уверенностью.

— К священному союзу, — Роан бережно обнимает меня. — Ты решила принять нас. Всем сердцем, всей душой.

— Да, — произношу я, и это слово звучит как клятва. — Я готова. Я хочу быть вашей. Навсегда.

Их лица светятся таким счастьем, что у меня перехватывает дыхание. Никогда я не видела столько любви, столько обожания в чьих-то глазах.

— Ты уверена? — спрашивает Конрар, хотя я вижу, как трудно ему сдерживаться. — Мы можем подождать официальной церемонии.

Я качаю головой:

— Нет. Я хочу сейчас. Я чувствую, что это правильно.

Мое сердце бьется так сильно, что, кажется, вот-вот выпрыгнет из груди. Странное тепло внутри разрастается, заполняя все тело удивительной легкостью.

Роан первым делает шаг. Его губы нежно касаются моих, и этот поцелуй отличается от всех предыдущих. Он наполнен не просто страстью, но чем-то гораздо более глубоким — обещанием вечности.

Затем Конрар поворачивает меня к себе, и его поцелуй продолжает начатое братом — словно они делятся со мной единой душой, единым дыханием.

Их руки бережно освобождают меня от одежды. Каждое прикосновение к коже посылает по телу волны удовольствия, каждый взгляд проникает прямо в сердце. В этот момент между нами нет секретов, нет барьеров — только абсолютная, кристальная честность.

— Ты прекрасна, — шепчет Роан, опуская меня на широкую кровать.

— Совершенна, — добавляет Конрар, ложась рядом.