— Я чувствую вас, — говорю я с удивлением, прислушиваясь к странным новым ощущениям. — Не просто физически. Я чувствую… внутри. Словно часть ваших душ теперь живет во мне.

Конрар улыбается, его обычно строгое лицо сейчас светится таким счастьем, что невозможно оторвать взгляд.

— И часть твоей души теперь в нас, — он берет мою руку и прижимает к своей груди. — Чувствуешь?

И я действительно чувствую — как его сердце бьется в унисон с моим, как какая-то невидимая нить пульсирует между нами, связывая нас крепче любых физических уз.

— Расскажите мне, — прошу я, устраиваясь между ними. — Что теперь будет? Что значит быть эвиссой?

Роан и Конрар обмениваются взглядами, в которых я читаю безграничную нежность.

— Сейчас твое тело адаптируется к связи, — объясняет Роан, его пальцы легко поглаживают мое плечо. — Ты станешь сильнее, выносливее. Твоя регенерация ускорится.

— Ты заметишь изменения в ближайшие дни, — добавляет Конрар. — Это не сделает тебя эвларкой, но даст некоторые из наших физических возможностей.

Я провожу рукой по своему телу, пытаясь уловить эти изменения. Пока что я не чувствую ничего, кроме необычной легкости и энергии, которая, кажется, бурлит под кожей.

— А еще? — спрашиваю я. — Есть что-то еще, что я должна знать?

Роан нежно целует мою ладонь:

— Теперь твоя продолжительность жизни синхронизируется с нашей. Ты будешь жить столько же, сколько живем мы.

Это заявление заставляет меня замереть.

— Сколько это? — спрашиваю я шепотом.

— По земным меркам — около трехсот лет, — отвечает Конрар, внимательно наблюдая за моей реакцией.

Цифра настолько ошеломляющая, что я не могу сразу осмыслить ее. Трехсот лет! Целая вечность по человеческим меркам.

— Но это значит… — начинаю я, и голос предательски дрожит. — Я переживу Сару.

— Да. Это одна из причин, почему связь эвиссы считается не просто союзом, а выбором судьбы. Ты выбираешь новую жизнь, новый путь.

Мысль об этом должна была бы напугать меня, но странным образом я чувствую покой. Возможно, потому, что сейчас между нами нет секретов — я ощущаю их поддержку и любовь на каком-то глубинном, почти клеточном уровне.

— Мы найдем Сару, — говорит Конрар, словно прочитав мои мысли. — И если ты пожелаешь, есть способы продлить жизнь и ей. Не так долго, как эвиссе, но значительно дольше обычного человека.

Эта новость приносит неожиданное облегчение — мысль, что я могу не потерять сестру, даже обретя новую жизнь, наполняет сердце надеждой.

Лишь бы найти ее.

— Связь также позволит нам чувствовать друг друга на расстоянии, — продолжает Роан, гладя меня по волосам. — То, что ты ощущала раньше — лишь слабый отголосок. Теперь, где бы мы ни находились, ты всегда будешь знать, что мы живы и здоровы. И мы будем знать о тебе.

— И расстояние не имеет значения? — спрашиваю я, вспоминая, как беспокоилась, когда они улетали на задание.

— Нет, — качает головой Конрар. — Галактика огромна, но связь эвиссы сильнее любых расстояний. Пока хотя бы один из нас жив, ты никогда не будешь по-настоящему одинока.

Я поворачиваюсь на бок, прижимаясь ближе к ним, впитывая их тепло, их запах, их присутствие.

— А дети? — спрашиваю я и чувствую, как теплеют их взгляды. — Я знаю, что эвларцы могут иметь детей с людьми, но… с эвиссой это как-то отличается?

Роан улыбается, и в его глазах читается такая нежность, что мое сердце тает.

— Эвисса может родить двойню, — говорит он тихо. — В редких случаях это происходит от обоих мужчин одновременно.

Мои глаза расширяются от удивления:

— Погодите… это значит, что я могу родить сразу от обоих? Каждому из вас по ребенку?

Конрар тихо смеется, но в его смехе нет насмешки — только радость.

— Технически, да. Но мы не так смотрим на это, — он берет мою руку в свою. — Все дети, которых ты родишь, будут нашими общими. Не будет «твоих» и «моих» детей. Только наши — твои, мои и Роана.

— Семья эвиссы — это единое целое, — подтверждает Роан. — Никто никогда не разлучит отцов с их детьми или детей с их матерью. Это священный закон Эвларии, старше самой планеты.

— А как же ментальные близнецы? — тихо переспрашиваю я.

— Это еще одна особенность священного союза. Близнецы еще в утробе объединяются разумами.

— Это значит…

— Тебе не придется расставаться с детьми. Они не уйдут в другую семью, — произносит Конрар, обнимая еще сильнее.

От облегчения, по щекам катятся слезы. Напряжение сразу же покинуло тело.