Остенкур, вожак неудавшегося восстания во время перелета, улыбнулся – едва ли не застенчиво – и протянул ей руку. Джессин колебалась. Она видела этого человека совершенно беспомощным, почти голым, больным, измученным рвотой и поносом, льющим слезы на туалетный коврик. Он, как и все, видел ее в самой интимной обстановке. Любовники, что были у нее в молодости, знали о ней меньше, чем этот почти незнакомый мужчина. Одно его появление словно сорвало с нее одежду, напомнив об унижении, испытанном ею и им. Для таких встреч не существует правил этикета.

Она встала и пожала ему руку. Пожатие Остенкура оказалось достаточно твердым, намекавшим, что при желании он может причинить боль.

– Остенкур… – начала она.

– Джессин. Рад, что вы уцелели.

– Взаимно.

Он выпустил ее руку. Лларен Морс подвинул Остенкуру табурет, а сам вольготно облокотился на кухонный прилавок. Остальные обступили гостя, образовав неправильный полукруг, и у него за спиной как бы выросли ангельские крылья. Джессин покосилась на брата. Тот пожал плечами – так, будто делал признание. Встреча не случайна. Все продумано заранее.

– Я же говорил, что мы отыскали и другие группы.

– Да, – сказала Джессин, – ты говорил.

Остенкур выставил руки ладонями наружу. Жест вышел умиротворяющим, но властным. Джессин пятилась, пока не поймала себя на том, что хочет опереться на прочную стену.

– Вы, может быть, думаете, что мы вас подстерегли? – начал Остенкур.

– С чего это?

– С того, что я и вправду устроил на вас засаду. – В камере он не улыбался так легко и свободно. И кожа в этом свете у него была ярче, чем в тускло-оранжевом. Ей явственно вспомнилось, как этот человек, склонившись в темноте над Синнией, уверял ее, что еще не все кончено. – Надеюсь, вы не подумаете обо мне дурно. Просто я слышал о вашей группе, о том, что вам довелось вынести. Я решил, что надо поговорить. Не зная, в какой мере здешние власти нас подслушивают, я стараюсь давать им как можно меньше сведений. Обычная информационная гигиена.

Синния, стоявшая за его левым плечом, кивала, будто слушала проповедника.

– Вы установили связь с другими человеческими группами? – спросила Джессин.

– С тех пор, как попал сюда, только этим и занимался. Отследил всех, кого сумел. – Он вздохнул. – Думаю, уже установлено, что всего нас было около трехсот человек. В этом комплексе содержатся главным образом ученые и администраторы. В камере были также люди искусства и писатели. Они размещены в другом комплексе, либо в другой части этого, либо…

– Либо?..

– Ходят слухи, что люди искусства признаны излишними. И казнены. Не знаю, правда ли это. Слухов ходит много, и непонятно, откуда они берутся. Мы имеем группу астрономов-наблюдателей Лларена, ваших биохимиков, сотрудников двух-трех лабораторий энергетической физики, кое-кого из отдела логистики и из руководства. Менее половины от всех захваченных, но приходится работать с тем, что есть.

– Биохимики – не мои, – напомнила Джессин. – Это группа Тоннера Фрейса. Я в ней – простая сотрудница.

Остенкур бросил взгляд на Синнию и тут же отвел глаза.

– Я слышал, Тоннер лишился полновластия.

– Наверное, можно сказать, что часть задач теперь ставит Дафид Алькор, и…

– Я не о нем, – перебил Остенкур. – О вас.

Джессин засмеялась. Никто не последовал ее примеру.

– Я? С чего вы взяли?

– Это ты вступила в бой с пьющими ночью, – заговорила Синния. – Ты перенесла войну на их территорию. Не Тоннер. Не Дафид. Кампар до сих пор зовет тебя «нашим полководцем».

– Дразнится, – сказала Джессин.

– Нет.

– Я не зову вас воевать, – вступил Остенкур. – Для этого есть другие. Но мне нужна помощь, которую может оказать только ваша группа. Поддержка.

– Поддержка в чем? – спросила Джессин. Но она уже поняла. Стресс, власть, любовь. Они не то чтобы меняют людей, но выявляют их сущность. По пути с Анджиина Остенкур был готов драться и убивать. Основные настройки остались прежними.

– Эти шишки предоставляют нам немалую свободу, когда считают нужным, – сказал Остенкур. – Вы сами заметили. Вашим пьющим ночью позволили смастерить бомбы. Я видел, как другие виды потрошат друг друга с помощью механических дронов и ножей. Мы смогли изготовить вот это.

Он достал из-за пазухи предмет, черный и тяжелый. На свету блеснул металл. Окажись у него в руках ядовитая змея, Джессин было бы не так страшно.

– Всего лишь мини-метатели, – пояснил Остенкур. – Примерно половина работает на химическом горючем. Остальные – на магнитном импульсе, но они скоро прогорают. Гладкоствольные, точности никакой. Но пробить дыру могут.

– Вы делали оружие.

– А они нам не мешали. Им и дела нет. Как думаете, почему это?

Джессин не отвечала, и тогда заговорила Меррол. Голос у нее был приятным, низким, «с дымком». В другом месте Джессин сочла бы его успокаивающим.