– О, смотрите-ка, – заговорил Кампар, проводя ладонью по шкафчику. – Динамический томограф. Всегда мечтал о таком.

Джессин, подбоченившись, угрюмо оглядывалась по сторонам.

– К нам все это не впихнешь.

– Может, и не надо? – ответил Рикар. – Раз тех маленьких засранцев больше нет, можно не сильно беспокоиться об охране.

– Если здесь нет других, неизвестных нам, чудищ, – уточнила Джессин. – И если карриксы не подвезут новых, захваченных после того, как они слопали Анджиин. На безопасность рассчитывать нельзя. Никогда.

Синния торжествующе улыбалась. Тоннеру не понравилась ее улыбка.

– Знаете, что это такое? Это знак!

– Знак… – повторил он.

– Нам были нужны инструменты для нового проекта – и все необходимое пришло нам в руки. Мироздание говорит нам, что план Остенкура – правильный план.

– Или это естественное следствие событий. – Кампар старался говорить беззаботным тоном. – Иногда трудно отличить одно от другого.

Синния покачала головой:

– Это знак.

– Знак или не знак, а давайте начнем инвентаризацию, – вмешался Тоннер. – Кто-нибудь захватил ручку?

Решили, что Дафид с Кампаром останутся, чтобы разобрать новое оборудование и запустить долгий процесс его приведения к привычным настройкам. Джессин с Рикаром встали на страже у входа, он – с ломиком, она – с ножом, и тихо разговаривали, оглядывая проходивших мимо диковинных существ. Илси с Синнией вернулись к себе, чтобы сторожить комнаты и выполнять белковый анализ – и, пожалуй, чтобы немного отдохнуть, поесть и выкроить час на какую-никакую жизнь.

Тоннеру хотелось почитать. Послушать музыку. Посмотреть плохую комедию. Хотелось полюбоваться произведениями искусства и пригубить стаканчик вина. Хотелось еды, такой острой, чтоб назавтра горело в заду. Хотелось познакомиться с кем-нибудь в библиотеке и пофлиртовать с часок. Хотелось жить. Хотелось надеяться.

А вместо жизни у него были томограф, электронный микроскоп с магнитной линзой, более подробная библиотека протеинов с самонастраивающейся базой данных и автоматическими маршрутами синтеза, измельчитель-сепаратор с мягкими лезвиями, который, возможно, позволял добывать образцы клеточных тканей, не ломая при этом все клеточные мембраны. Чудесные игрушки, только он устал играть в эти игры.

Изготовление лекарства для Джессин и впрок, на тот случай, если оно кому-нибудь понадобится, превращение ягод в пищу для черепах – работы каждому хватит на двоих. А если на досуге еще производить секретное биооружие…

Ему бы побольше людей.

И поменьше думать обо всем этом.

Он сам не знал, чего ему надо.

Сидевший на табурете Уррис Остенкур поднял глаза на вошедшего Дафида. Его жилище было на четыре уровня ниже того, которое отвели группе Тоннера, и располагалось в направлении, противоположном тому, где находились квартиры Джеллита, Меррол и Оллстина. Безопасник жил чисто и просто. Стены желтые, пол – почти белый. Кухонька – такая же, как у Джеллита; общая комната со стульями, табуретками и низким столом из эмалированного металла. Остальные члены его группы разошлись или спали – Дафид не знал, кто что делает.

– Я все гадал, кто из вас, – сказал Остенур.

– Что «кто из нас»?

– Джессин передала вам мое предложение. Кто-нибудь должен был отозваться. Очевидно, либо ты, либо Фрейс. Могла быть и Янин. Садись, прошу. Рассказывай, что вы надумали.

– Я никого не представляю. В смысле, это не официальный ответ, ничего такого.

– Стало быть, дружеский визит. Надо же! Садись.

Когда Дафид сел, Остенкур заулыбался шире, словно исподволь чего-то добился.

– Ладно, Алькор. Выкладывай, почему ты считаешь, что мы не правы.

– Те работы, которые они нам задали… Они только отчасти ведутся ради результатов.

– Согласен, – ответил Остенкур. – И думаю, мы оба понимаем, в чем суть. Вообще всего? Речь об одомашнивании, не так ли?

– Представители всех видов, с кем я говорил, либо боятся, либо смирились со случившимся. Или даже в восторге от этого. Таких, как вы, Джеллит, Синния… таких нет.

– Основа выживания, – кивнул Остенкур. – Те, кто бузил, уже умерли.

– И те, кто не выдержал. Думаю, так вышло с коридорными воронами.

– Это кто? – спросил Остенкур.

– И те, кто не подходит под заданные условия. Кто не вписался, пусть даже не бунтовал открыто. Пьющие ночью не пытались спалить библиотекаря. Они попытались спалить нас – и проиграли. Я просто пытаюсь уложить все в голове. Чего хотят карриксы. Где проходит черта.

– И вот к чему ты пришел, – подхватил Остенкур так мягко, что у Дафида встопорщились волоски на затылке. – Послушай, я с тобой согласен. Мы одинаково смотрим на вещи.

– Карриксы на Анджиине в мгновение ока убили каждого восьмого. Сейчас мы на их территории. Тут не устроишь партизанскую войну, такую, в какой мы могли бы победить.