Все женщины Брэдей недовольно заворчали.

— Да, — сказала Эйфи, — нам рассказали о новом плане.

— Мужчины, которые чувствуют, что их дела не улажены, никогда не смогут успокоиться, — сказала Софи, качая головой. — Они не понимают, что их дело никогда по-настоящему не может быть решено, а только передано другим.

— Я подумывала попросить Коннора разыскать его. Я знаю, что он хотел отправиться с ними на юг, но если Найл тоже уезжает, я бы хотела послать хотя бы кого-нибудь выяснить, куда подевался Джеррод.

Сорча оживилась при упоминании старшего брата.

— Найл знает Джеррода лучше, но я бы больше доверяла Коннору в его поисках.

Эйслинн и Сорча обменялись кивками. Найл, второй по старшинству брат, и Джеррод с ним когда-то были друзьями, до того, как Найл серьезно занялся своим рыцарским обучением. Хотя Эйслинн доверяла Найлу как рыцарю, она не знала, может ли она доверять тому, что он будет служить ей, а не Джерроду.

И, кроме того, когда был выбор, она всегда выбирала старшего, более спокойного и мудрого Коннора. Он был добрым человеком, плотником и ремесленником в душе, вот почему многие были удивлены, когда он последовал за своим отцом в рыцарство. Возможно, это было не его настоящим призванием, но Коннор был благородным, верным и эффективным.

— Все это, конечно, будет после свадьбы, — поспешила добавить Эйслинн, увидев обеспокоенное выражение лица Эйфи.

— Тебе придется рассказать все своему мужчине, — сказала Софи Сорче. — Сомневаюсь, что он хорошо это воспримет.

— Нет, он захочет напасть на Джеррода завтра с первыми лучами солнца, — хитрая улыбка появилась на ее лице. — Хотя, у меня есть свои способы убедить его. Я скажу ему сегодня вечером.

Ее мать и тетя захихикали и закатили глаза.

Эйслинн улыбнулась шутке, но не смогла сдержать охватившую ее ревность. Она видела, как Сорча вела себя с Ореком — и, что более важно, как Орек относился к ее подруге.

Эйслинн никогда не видела мужчину, более преданного своей женщине, и она чувствовала себя почти вуайеристкой7, наблюдая за тем, насколько они тесно связаны. Они словно читали мысли друг друга. Между ними проскальзывали взгляды, легкие прикосновения и нежное подшучивание — у них был свой язык.

Она немного завидовала тому, что внимание ее подруги было отвлечено, но еще больше — тому, какой может быть настоящая история любви.

Эйслинн знала, что им было нелегко, и союз между людьми и другими народами всегда будет сопряжен с трудностями. И все же, когда Эйслинн увидела их вместе, она поняла, насколько незначительны для них были эти испытания. Жертва, битва стоили того.

Ее подруга не заслуживала меньшего.

Прошло много времени с тех пор, как Эйслинн видела такую любовь между людьми или пару, которая так хорошо подходила друг другу и поддерживала друг друга. Конечно, в замке всегда происходили флирты и интрижки. Время от времени служанки выходили замуж за других слуг, за рыцарей или за кого-нибудь из горожан. Многие из ее подруг-дворянок выходили замуж по любви, и она видела, какими счастливыми они выглядели на своих свадьбах.

Ничто из этого не имело такого блеска и глубины, как любовь, которую она чувствовала между Сорчей и Ореком.

Она предположила, что это была именно та любовь, которая могла бы соблазнить ее, заставить захотеть того, чего у нее никогда по-настоящему не было раньше.

Эйслинн поклялась никогда не беременеть, никогда не оказаться в положении, когда ее жизнь могут украсть, как у Ройсин. Проще говоря, это означало, что она никогда выйдет замуж. Конечно, были способы избежать беременности, не связанные с воздержанием, например — порошок сильфия, и Эйслинн тоже употребляла его, но любой дворянин, имея высокородную жену, хотел бы детей, наследников. И при дворе, где доминируют пирросси, он хотел бы сыновей.

До сих пор ее план работал превосходно. Отец, казалось, никогда не стремился выдать ее замуж. Он и Ройсин поженились по любви и дружбе, как и многие в Дарроуленде и в других регионах Эйреана. И все же Эйслинн не была настолько наивна, чтобы думать, что мир, в котором поженились Меррик и Ройсин, был таким же сейчас. В Эйреане, опустошенной после войн за наследство, дворяне, особенно дворянки, ожидали иного.

Этому изменению сопротивлялись многие сельские лорды, как и ее отец. Права женщин всегда были равны с правами мужчин, а наследование и родовые имена в Эйреане часто передавались по материнской линии. Сорча сама была Брэдей, а не Бирн, и, как старшая дочь старшей дочери, должна была унаследовать поместье и семейное дело.

И все же выбор Эйслинн никогда не мог быть таким простым, как любовь, партнерство и совместимость.

Она знала это с детства. Поэтому решила никого не выбирать.

Однако, увидев Сорчу с такой подходящей парой, с мужчиной, который смотрел на нее так, словно она была солнцем в его небе, Эйслинн почувствовала боль.

Не то чтобы Эйслинн никогда не была влюблена. Далеко не так. В юности она воображала, что влюблена в своего учителя математики. Он был лихим вундеркиндом из столицы, всего на несколько лет старше нее, и она была ослеплена его умом. Отец привез его в Дарроуленд специально для нее, поскольку в начале обучения она превзошла других своих наставников.