И только убедившись, что остальным дадут промочить горло, Черчилль схватил флягу и жадно глотнул теплой воды. Славянин смотрел на него пристально и с любопытством.

— Лорды — такие же люди, как и остальные, — заключил он и протянул руку. — Юрий Будяк.

— А вы откуда? — поинтересовался Черчилль. — Вы поляк или русский?

— Ни первый, ни второй — подвижное лицо Юрия дернулось, будто он укусил лимон. — Я из Украины. Когда-то земля вольных казаков, сейчас часть Российской империи. Но я не русский, — подчеркнул он.

— Почему вы оставили меня в живых? — спросил Уинстон.

— Вы принимали участие в бою, хотя как корреспондент не имели на это права. Но я не видел вас с оружием, — сказал Юрий.

— Мой меч — карандаш, — с достоинством отметил Черчилль.

— А щит — имя папаши. Я не дикарь. Много читаю. Сам понемногу пишу… Хочу создать книгу об этой войне, — смущенно признался Юрий.

— Если мне вернут блокнот с моими записями, я смогу написать матери, брату и некоторым друзьям отца, — слегка наклонив голову и пристально глядя в глаза Юрию, сказал Уинстон.

Да, они прекрасно поняли друг друга. Славянин погрыз ноготь.

— Я напишу, что вы спасли меня, хотя могли не делать этого. Вы необычный человек, вам учиться нужно. Тогда и книга может интересной выйти, — пояснил Черчилль.

— Deal, — сказал Юрий. — По-нашему, «згода».

— Zgo-da, — повторил Уинстон. — Может, вы и отвезти письма хотите? Собственноручно?

— Пишите. Там разберемся, — ответил Юрий.

А далее — был лагерь.

«Наверное, это Юрий уже доставил мои письма. Теперь известно, что я жив. Хотя сейчас, после побега из лагеря — я в этом не уверен», — думал Черчилль в полусне, лежа в незнакомом погребе.

Сквозь прищуренные глаза он увидел свет наверху и фигуру, спускавшуюся по лестнице. «Так вот как выглядят ангелы», — мелькнула у него мысль.

«Ангел» оказался упитанным рыжеватым бородачом. У него был невыносимый южноафриканский акцент, но говорил он по-английски:

— Эй! Добрый человек! Вы кто?

— Вы британец! Слава Богу! Несколько дней назад я бежал из лагеря буров в Претории. Где я? — спросил Черчилль.

— На моей ферме, где же еще? Вы проникли в мой погреб — догадываюсь, почему. Вы ранены? — поинтересовался спаситель.

— Не так ранен, как я устал. Очень, — выдохнул беглец.

— А как вы здесь оказались, если были в Претории? — удивился мужчина.

— Мы решили бежать втроем. Я перелез через стену, а они… Ждал их два дня. В кустах. С собой — лишь немного воды. Видел, как меня искали. Потом, когда я убедился, что товарищей не будет, а охота за мной прекратилась — прыгнул в товарный вагон, проходивший мимо. Поехал наугад. Когда поезд остановился — я соскочил и шел, держась подальше от людей. Несколько ночей брел по каким-то болотам, днем прятался. Ничего не ел. Сегодня утром увидел вашу ферму, попил из колодца и решил, что должен хоть что-то съесть и отдохнуть… Дальше вы знаете. Извините, но у меня нет сил. Можете меня сдать, — равнодушно сказал Черчилль.

Фермер посветил свечой ему в лицо — так, что Уинстон зажмурил глаза.

— Подождите, ведь вы… Черчилль, сын министра? — удивился фермер.

Уинстон покраснел. Что он должен сделать, чтобы наконец стать собой, чтобы его не воспринимали только как тень отца? Но вслух сказал:

— Да, Уинстон Черчилль. А откуда вы, собственно?..

Фермер вытащил из кармана газету. На первой полосе был его, Черчилля, снимок — самоуверенное лицо блестящего офицера и успешного военного корреспондента.

«Живой или мертвый! Вознаграждение! 25 фунтов» — в глазах Уинстона мелькнула молния. «За мою голову дают больше, чем за его ферму! Я покойник» — решил он, но осторожно поинтересовался:

— А чья это территория? Я думал, здесь еще буры, а вы вроде бы англичанин…

— Это территория буров. Но не бросать же мне ферму, если война! Я стараюсь не конфликтовать с ними, а жить себе тихо-мирно. А вам — почему бы не помочь? — ответил фермер.

— Что вы хотите сделать? — напрягся Черчилль.

— У нас разные фермеры живут. Кстати, как у вас с португальским? Не учили где-то в Оксфорде? — грубовато пошутил фермер.

— Я закончил Сандхерст. Это заведение, где готовят офицеров. Зачем мне португальский? — пожал плечами Уинстон.

— Ближайший сосед справа — бур. А слева — португалец. Сейчас мы пойдем в дом, вы помоетесь, поедите и ляжете спать. А я поеду и поговорю с португальцем. Возможно, с его документами мне удастся вас переправить на территорию португальской колонии. На самом деле это близко, вы немного не дошли. А Португалия — наш давний союзник, не так ли? — подмигнул фермер.