Влад предпочитал об этом не думать. Но все же стоило встретиться с батюшкой, расспросить о результатах расследования.

— Мы сейчас куда? — поинтересовался Добрыня.

— В палаты, — рассеянно отозвался Влад.

— Да? Тогда ты свернул не на ту улицу.

И точно. Влад тихо выругался и проехал мимо дома, где снимал квартиру. Тянет его к Марьяне. И сильнее всего хочется вернуться к ней. Но…

Конкурс, будь он неладен. Обещание. Ответственность. Толку там от Влада, как от козла молока! Или…

Марьяне вот пригодилось. Пригодится. Если он найдет способ обновить ее гардероб. За сутки. Тут и при деньгах… дохлый номер.

И почему проблемы растут, как снежный ком? Только кажется, что с одним разобрался, так вылезает другое, третье, тридцать третье! А оно ему надо?

Надо. Это Влад знал наверняка. И вот, кстати…

— Ромашка, есть задание, — сказал он Добрыне. — О котором не должен знать батюшка.

— Мой?

— Мой. Уймись, не до шуток.

— Как скажешь…

— Лучше ты скажи. Ты точно не должен докладывать о каждом моем шаге?

— Обижаешь.

— Тогда слушай. Помнишь, мы с тобой к скитам ездили?

— Угу.

— Оттуда надо украсть ребенка.

— Влад, тебе солнышко голову не напекло?

— Дочь Марьяны.

Добрыня присвистнул.

— Ей всего год от роду.

— И как ты себе это представляешь?

— Как — твоя забота. Ты боевой ведун или кто?

— Боевики детей не крадут.

— Что-то подсказывает мне, что ты будешь не первым, — хмыкнул Влад. — И не воровство это. Нужно вернуть ребенка матери.

— Узнаю я ее как? — хмуро поинтересовался Добрыня.

— Проводника дам.

— Когда?

— Дня два на подготовку у тебя есть.

— В городе я тебя одного не оставлю, — предупредил Добрыня.

— Вместе поедем, — успокоил его Влад. — Пожалуй, и Марьяну возьмем. Мы с ней в лесочке подождем, а ты…

— Да понял я, понял.

— Вот и хорошо.

Афанасий Иванович за услугу Влада поблагодарил. И сообщил, что на конкурс прибыли еще семь девиц.

— Трое — заморских, — добавил он. — С востока. Барышни Соль, Наби и Раон.

«Одна из них… моя?» — подумал Влад. Но желания взглянуть на невесту не возникло.

И с батюшкой встретиться не удалось. Сказали, что занят, в поездке. Влад решил, что отсутствие новостей, в его случае, хорошие новости. Если бы выяснили что-то важное, ему сообщили бы. Наверное.

Глава тридцать третья, в которой Марьяна идет в гости к свекрови

Марьяна

Где-то в глубине души я понимала, что провести всю жизнь в тиши купеческого дома, на тихой улочке в Замоскворечье, не получится. Однако была уверена, что в высший свет мне дорога закрыта. Я туда и не стремилась. Подозревала, что и настоящую Марьяну не учили, как вести себя на балах или приемах.

Дом княгини Лидии Алексеевны представлялся мне дворцом с мраморными статуями, лепниной, позолотой и огромными, во всю стену, зеркалами. И мебель непременно дубовая, добротная, с обитыми бархатом диванами и креслами. И витражные окна с изображением сцен из легенд и мифов.

Я умела правильно пользоваться столовыми приборами, но дома у Богдановых их количество не пугало, мне вполне хватало ложки, вилки и ножа. А ведь в доме княгини — наверняка! — рядом с тарелкой будет лежать по три ложки, по три вилки и по три ножа, предназначенные для разных блюд. К тому же, Лидия Алексеевна — женщина умная и наблюдательная. Она заметит, что мое поведение отличается от принятых в ее окружении.

Однако отвертеться от ужина мне не удастся, Влад ясно дал это понять. Облачившись в платье, я ждала мужа и пыталась вспомнить, в каком порядке используют приборы — сначала крайние или, наоборот, те, что лежат ближе к тарелке.

Вместо того, чтобы решать проблемы, я размышляла о глупостях. Какая разница, что подумает обо мне княгиня? Правильное использование ножей и вилок не поможет мне заботиться о дочери. Я ничего не знала о детях! Влад сразу подумал о кормилице, о кроватке, а я…

Драгоценностями, припрятанными заботливой Таней, оказались три гарнитура из золота и камней: изумрудный, сапфировый и рубиновый. И шкатулка с золотыми и серебряными цепочками, подвесками, браслетами и кольцами.

— Это дома хранилось, без описи, — пояснила Таня. — Я успела забрать коробочки из сейфа.

Спрашивать о том, как она его открыла, я не стала. Если бы Таня хотела, она давно исчезла бы вместе с драгоценностями. Ей хватило бы на безбедную жизнь, где-нибудь в провинции, даже если продавать золото и камни частями.

Скорее всего, за гарнитуры я могла выручить неплохую сумму. И ее, наверняка, хватит, чтобы начать делать кукол. Но…

Мне не удалось сохранить наследство купца Богданова. Я решила, что продам драгоценности только в случае крайней жизненной необходимости. Они принадлежат Василисе.