И ведь никто ничего не заметил! Правда, Гиркам потом что-то бормотал про не слишком удачный формат заключения магических контрактов, который очевидно требует изменений, но Птоломей вникать в это не стал. Слишком уж велика была его эйфория из-за успеха с предложенным Книгой методом подмены сути договоров и… слишком важно было эту самую эйфорию скрыть от глаз кажется что-то всё же заподозрившего ушлого торгаша!

Вопреки самым мрачным ожиданиям Птоломея, жизнь его после завершения церемонии почти не изменилась. Он всё так же большую часть времени был предоставлен самому себе, тратя время на тренировки и освоение новых знаний, и лишь изредка отвлекался на мелкие поручения, вроде поимки мага-растратчика, проигравшего в кости зарплату своих подчинённых, или помощь в зачаровании спешно возводимых в порту башен тяжёлый метателей. Господин Гийом словно бы не знал куда его пристроить, однако Птоломей был уверен — впечатление ложное и магнат, заполучив в свои руки хранителя знаний вартагов, к нему пока только присматривался. Во всяком случае того же Гиркама или даже Грасса он к делу приставил быстро — приказал заниматься организацией жандармской службы, — а значит дело скоро найдётся и для него. Хоть ту же подготовку учебных материалов для курсов боевых магов возьми или вовсе составление компендиума полученных знаний вартагов — всё важно, всё Птоломей потянет.

Ну а пока он был относительно свободен и даже мог себе позволить посещение местных пусть скудных, но всё же развлекательных заведений. Вроде кабаре или только-только заработавшей рыбной ресторации… И где он смог таки организовать внешне случайную встречу со своим старым знакомым князем-магом, который — вот ведь совпадение! — вдруг обнаружился среди «сторонников скорейшего развития Нолда».

— И каково оно, быть Наследником вартагов и одновременно находиться в услужении у жалкого торгаша? — едва ли не первое, что спросил Длинноухий, стоило им обоим усесться за столик и укрыть его под куполом заклинания защиты от подслушивания.

— Первое — до сих пор поражаюсь, что до второго… пока особых проблем не заметил! — небрежно отмахнулся Птоломей, который с последнего их разговора успел обрести некоторую почву под ногами.

— Не знаю, не знаю… — покачал головой Перворождённый. — Будь я на вашем месте, я бы, наверняка, говорил то же самое, но… точно не смог бы при этом сохранить столь невозмутимый вид. Нет, не смог бы!

— Думаете вру? — удивился Птоломей.

— Скажем так, преувеличиваете, — фыркнул эльф, поправляя выбившуюся из сложной причёски прядь. И тут же, словно бы невзначай, спросил: — Кстати, почему ко мне не пошли защиту просить? Не доверяете?

— При чём здесь доверие? — вопросом на вопрос ответил Птоломей. — Вы действительно думаете, что я горю желанием дать всем своим недоброжелателям такое оружие против себя, как обвинение в предательстве человеческой расы? Так как, согласитесь, маг-человек, заполучивший в руки Наследие вартагов и укрывшийся в лесах Маллореана, выглядит значительно уязвимее и мерзопакостнее, чем просто преступник и чересчур много на себя взявший юнец!

Он ждал, что приведённый им довод заставит Перворождённого как минимум вспыхнуть от гнева, однако тот сохранил ледяное спокойствие и не повёл на резкие слова о предателе расы даже ухом. Будто и не было у Длинноухих с людьми тысячелетнего взаимного мира и добрососедства.

Что ж, этим князь-маг Птоломея тоже не удивил…

— То есть вы выбрали службу торгашу? — словно бы уточнил эльф. — Продавшись на сто лет?

— Вроде того, — в очередной раз кивнул Птоломей и добавил: — Ничего, справлюсь…

— Справитесь? — переспросил Перворождённый, как бы попробовав слово вкус. — И ведь не врёте при этом ни капли… — Он помолчал, что-то просчитывая, после чего резко подавился вперёд и с жаром уточнил: — Неужели выкрутились?!

— Вроде того, — помрачнел Птоломей, дёрнув щекой. Догадливость эльфа ему не понравилась.

— Что ж, тогда хорошо, — удовлетворённо откинулся на спинку стула Длинноухий, — а то, знаете ли, никогда не любил обложенных колдовскими ограничениями разумных. С ними, — он пошевелил губами, — с ними неприятно работать…

— Ну вы-то наработали, да, — тут же вырвалось у Птоломея, и он, понимая, что пути назад нет, сразу же уточнил: — Может скажете, зачем вам понадобилось отправлять человеческих магов в тот храм, а? Вы ведь знали, что там, наверняка знали! И чем закончится тоже догадывались… Так зачем тогда? Неужели, чтобы замутить воду и заставить родовитых нарушать все правила в охоте за нашими трофеями?

Подсознательно Птоломей ждал, что Длинноухий от ответа опять ускользнёт. Выдаст какую-нибудь банальность или, наоборот, мутную философскую сентенцию, и тем удивительнее стало, когда эльф решил сыграть в открытую.

— Господин Птоломей, это же очевидно! И я уверен, что вы давно дошли до этого сами… — искренне засмеялся Перворожденный. — Вы четверо, это не просто способ замутить воду, это полноценный элемент подготовки к свержению власти старой аристократии Закатной империи. Не много и не мало! Если можно так сказать, то часть великого замысла.

— Ничего себе, — хмыкнул Птоломей, — не просто замысел, а великий! Вот только мне раньше казалось, что среди вашего народа полно тех, кто вполне доволен тем местом, что они занимают в структуре власти Колоний. И вдруг вы говорите такое… Несоответствие!

— Все, не все… Надо говорить за себя! — сообщил эльф, чуть нахмурившись. — И с этой точки зрения, с позиции «просто эльфа», нынешнее положение в мире не ограничивается состоянием здесь и сейчас. Для меня история Объединённых Колоний тянется далеко в прошлое, туда, где ещё существовала Закатная империя и где попирались свободы не только простых смертных, но и представителей долгоживущих народов…