– Д-да… - кивнула я. – То есть, не надо. Все в порядке.

Василиса испуганной не выглядела. Наоборот, вертелась ужом, требуя опустить ее на землю. Ее определенно заинтересовала «ав-ав». И она хотела познакомиться с собачкой поближе.

– Нет, нет, я настаиваю! – воскликнула Фрея, увлекая меня к лавке.

Влад все никак не мог справиться с собой. Стоял и смотрел, а в руках его трещали дужки очков.

Толпа, сообразив, что скандала не выйдет, редела. Или кто-то старательно отводил людям глаза, заставляя забыть об увиденном. С некоторых пор я чувствовала, когда кто-то ведовал рядом. Но это не Влад. И не Фрея. Балор? Он тихо сидел у ног Влада.

Добрыня! Я заметила богатыря чуть поодаль. Рыжие борода и шевелюра потемнели, но это определенно был он, и ведовство лилось из его рук.

Мы зашли в лавку вчетвером: я с Василисой и Фрея с Владом. Добрыня и Балор остались ждать снаружи.

– Вы местная? А мы нет. Мы в гостинице остановились. Я к батюшке еду, а тетушка Влада меня сопровождает. Право слово, я и одна неплохо справилась бы! Сейчас уже не те времена…

Фрея болтала без умолку, не забывая отдавать распоряжения хозяину лавки. Куча свертков с разными вкусностями росла на глазах. Василиса уже сжимала в кулачке палочку с леденцом и силилась понять, что с ней делать. Все же сладостями я дочку не кормила, а в лавке собиралась купить пряников для соседских детей.

Я старалась не пялиться на Влада, а он молчал, молчал…

– Полагаю, нам следует пригласить вас на чай, - выдал он сиплым голосом. – Нет, на обед. В качестве извинения. Пойдемте. Тут… недалеко.

Свертки нес Добрыня. Василису – Влад. Он просто отобрал у меня дочку, а она легко пошла к нему на руки. Фрея же, подхватив меня под локоток, опять трещала без остановки, но на сей раз – тихо, пересказывая мне, как Влад сбежал из темницы, и как они меня нашли.

А потом…

Не помню, как мы с Владом остались одни в комнате.

Парик с буклями полетел на пол. Черты лица пожилой дамы расплылись, и передо мной появился Влад. Мой единственный… любимый…

«Благодарю тебя, Лада!»

И мы задыхались, оба, не в силах прервать поцелуй.

А дальше…

– И что дальше? – спросила я, когда мы, наконец, отдышались. – Что теперь будет?

– Дальше выпьем чаю, - ответил Влад. – Ты расскажешь, как устроилась. И вместе решим, что делать. Обещание надо выполнить, помочь Фрее с Балором. Они вернутся домой. А мы… Мы можем остаться здесь. Или перебраться в другой город. Или даже в другую страну. Неважно. Не обсуждается только одно. Я тебя не оставлю.

Вот так? Просто? Мне есть, что возразить. Есть, о чем напомнить. Но я лишь крепче прижалась к мужу, спрятав лицо на его груди. Как же я соскучилась!

– А ты красивая, - шепнул Влад.

– Что? – удивилась я.

Признаться, о том, что внешность у меня другая, не Марьянина, я и позабыла.

– Это же ты? Ты такой родилась?

Он погладил меня по волосам.

– Д-да… Но тело не мое. Это кукла, что здесь мастерили. Лихоманка. Она похожа, это правда…

И – я красивая? У него, пожалуй, зрение испортилось.

– Лихоманка? – Влад нахмурился. – Марьяна болела, а лихоманка оттягивает болезнь. После ее обязательно сжигают. Как ты себя чувствуешь?

– Нормально.

Я высвободилась из его объятий.

– Пойдем. Я нервничаю, когда долго не вижу Василису.

Фрее я до сих пор не доверяла полностью. Но там еще и Добрыня, и с ним дочка как за каменной стеной. И все же я беспокоилась.

Василиса проводила время весело. Она оседлала Балора, как лошадку, и он осторожно вышагивал по комнате, а Василиса подпрыгивала на его спине и заливалась громким смехом.

Верхом на тысячелетнем фейри. И почему бы нет?

– Все в порядке. – Фрея остановила меня, едва я бросилась к ним, чтобы забрать дочку. – Он сам предложил.

Стол накрыли в номере. Василиса наелась каши с вареной осетриной и уснула. И мы, наконец, смогли поговорить.

– Хорошо, что вы меня нашли, - призналась я. – Кукла для Балора почти готова.

– Правда? – обрадовалась Фрея. – Ты не забыла!

– Как я могла? Однако… - Я вздохнула. – Первой я другую сделала. Для другого. Не знаю, есть ли в этом смысл…Но она нужна на случай, если нас все же найдут.

– Перейдешь в другую куклу? – спросила Фрея. – Марьяна, послушай… Я не уверена, но такая магия… такое ведовство, наверняка, отбирает много сил. Оно слишком чудесное. Понимаешь?

Я кивнула. О том, что создание чудесных кукол забирает силы, мне Клавдия Васильевна рассказывала. Не то, чтобы года жизни сокращались, но болезни в старости неизбежны. Вот она почти ослепла. Это плата. А мое ведовство и вовсе сильное, необычное. Может, Лада и будет помогать, пока это в ее интересах, но рассчитывать на то, что я всю жизнь смогу оживлять кукол, переселяя в них души, не стоит.